Россия и мусульманский мир № 7 / 2016. Коллектив авторов

События иранской исламской революции произвели большое впечатление во всем мире и вызвали всплеск религиозной активности, в особенности в тех исламских государствах, где есть заметный мусульманский этнический компонент.

      Переломом в истории становления исламизма можно считать события 11 сентября 2001 г., когда в Нью-Йорке в результате террористических актов рухнули башни-близнецы Всемирного торгового центра. Официальные власти обвинили в захвате самолетов и атаке на здания исламских террористов, руководимых «Аль-Каидой», другие специалисты, тоже с аргументами в руках, утверждают, что это грандиозная провокация, организованная секретными службами США и Израиля10. Название «Аль-Каида» с того времени становится нарицательным для всех экстремистских исламских группировок. Вне зависимости от их идейного содержания оно превращается в символ, объединяющий исламский экстремизм, в миф, подобный призраку коммунизма, который «бродит по Европе». Об опасности, исходящей от исламских радикальных организаций, воплощаемых в «Аль-Каиде», заговорили во всем мире, ей посвящали первые страницы крупнейшие американские и западноевропейские издания, вездесущей «Аль-Каидой» пугали обывателя в странах «золотого миллиарда». Однако в результате арабской смуты в целом ряде стран в центре исламского мира под давлением местных салафитских сил рухнули национально ориентированные режимы, существовавшие десятилетиями, и на простор вырвались разнообразные исламистские группы, движения, ассоциации, вдохновлявшиеся различными учениями, в основном салафитскими. Так, в итоге рухнули, казалось бы, благополучные Ирак и Ливия, Сирия и Йемен превратились в арены ожесточенной борьбы между шиитами и суннитами, Египет пережил несколько смен власти и стал очень небезопасен для потенциальных туристов, которые то и дело становятся жертвами экстремистов, объявляющих себя «борцами за веру».

      И наконец, апофеоз исламского радикализма, его наиболее массовое и бурное проявление – «Исламское государство», стремительно ворвавшееся в мировую политическую жизнь и ставшее центром притяжения для многих сотен и тысяч приверженцев идеи восстановления всемирного исламского халифата, каковую увидели они в нем. В несколько месяцев «Исламское государство» (которое именовали также «Исламским государством Ирака и Шамса», «Исламским государством Ирака и Леванта») выдвинулось на роль лидера всех исламистских движений. Этим оно вызвало ярость «Аль-Каиды», оказавшейся в тени ИГИЛ и «Талибана», на подконтрольных территориях которой оно осмелилось учинить террористический акт, как бы указав тем самым, кто здесь хозяин. ИГИЛ быстро превратилось в центр притяжения для многих мусульман Западной и Восточной Европы, России, стран Центральной Азии. Туда по «зову сердца» отправились «пламенные» моджахеды из США, Великобритании и Дагестана, Франции и Татарстана, Германии и Тюменской области, Ямало-Ненецкого автономного округа, не говоря уже о странах

10

См., напр.: Кьеза Дж. Zero. – М.: ИД «Трибуна», 2008. Американский публицист Л. Райт, как и множество других, утверждает обратное. См.: Райт Л. АльКаида. – М.: Geleos Publishing House; Кэпитал Трейд Компани, 2010. – С. 348– 376.