Политическая наука №2/ 2018. Коллектив авторов

34,5%. В числе явно отстающих, опять же по разным причинам, значатся: на 74-м месте Китай – 23,7% женщин-парламентариев, на 104-м месте США – 19,1, на 128-м – Россия – 15,8, на 148-м – Индия – 11,8, на 154-м – Бразилия – 10,7, на 190-м – Катар – 0% [Крыжановская, 2017]. Эксперты считают, что паритет в политическом представительстве во всех странах мира женщины при самых благоприятных обстоятельствах обретут только к концу ХХI в. [The global gender gap report, 2016].

      Поясню значение этих показателей для нашей темы. Очевидно, что для «отстающих» по части обеспечения политического паритета гендер в политическом поле означает его границу. Для остальных он постепенно превращается в способ измерения умножающегося числа игроков на политическом поле.

      Показательна ситуация с политическим представительством женщин в РФ. Приведу данные на 2017 г. В Государственной думе заседает 16% женщин. В составе Совета Федерации, возглавляемого Валентиной Матвиенко, 17% женщин [Среди глав государств…]. В правительстве работают три женщины: заместитель председателя Ольга Голодец, министр здравоохранения Вероника Скворцова, министр образования Ольга Васильева. Во главе РФ женщин не было никогда. Претендовали на пост президента страны четыре политика: Галина Старовойтова на выборах 1996 г., Элла Памфилова – в 2000 г., Ирина Хакамада – в 2004 г. и Ксения Собчак – в 2018 г. Согласно докладу ВЭФ в Давосе «Глобальный гендерный Разрыв – 2017», по трем из четырех основных показателей, выводимых экспертами ВЭФ, Россия находится в первой трети списка из 144 стран, участвовавших в этом исследовании. Страна занимает 40‐е место в обеспечении равенства возможностей женщин и мужчин в экономической жизни, 50‐е – по доступу к образованию, 1‐е – по возможностям в сфере здравоохранения. Однако в графе «обладание политической властью» эксперты ВЭФ поставили РФ только на 121-е место, что в целом сдвинуло Россию на 71-е место в общем рейтинге гендерных разрывов [The global gender gap report, 2017].

      Почему в стране, которая столетие назад в числе первых в мире законодательно обеспечила своим гражданкам право избирать и быть избранными во все органы власти, женщины все еще остаются «чужими» в поле политики? Однозначного ответа на этот вопрос нет, да, видимо, и быть не может. Российский случай в этом плане скорее типичное явление. Эксперты практически единодушны в том, что обретение женщинами политических прав, их включение в институт гражданства, не могут сами по себе, сразу же повлиять ни на статусные диспозиции женщин и мужчин, ни на направленность политических режимов и решений. Хотя логично было бы предположить, что появление женщин в политическом поле должно сопровождаться изменениями и в правилах игры на нем. И в ряде стран выход значительного числа женщин в поле политики действительно сопровождается серьезными реформами, направленными, прежде всего, на ликвидацию дискриминации по признаку пола. Но они происходят далеко не везде и не всегда – наличие женщин с мандатами на принятие политических решений в ряде случаев может даже усилить режим дискриминации8. И с инициативой такого усиления выступают зачастую женщины-политики.

8

Весьма убедительны с этой точки зрения доклады Всемирного экономического Форума в Давосе, которые выходят с 2005 г. под заголовком «Global Gender Gap Report» и знакомят мировую общественность с гендерными разрывами в обеспечении равных возможностей женщин и мужчин в сферах экономики, образования, здравоохранения и политики.