Культурология. Дайджест №1 / 2016. Ирина Галинская

(«Лалла Рук») заканчивается так:

      «И эта прощальная звезда на нашем небе есть знак того, что прекрасное было в нашей жизни, и вместо того, что оно не к нашей жизни принадлежит. Звезда на темном небе, – она не сойдет на землю, но утешительно сияет нам из дали и некоторым образом сближает нас с тем небом, с которого неподвижно нам светит. Жизнь наша есть ночь под звездным небом. Наша душа в лучшие минуты бытия открывает новые звезды, которые не дают и не должны давать полного света, но, украшая наше небо, знакомя с ним, служат в то же время и путеводителями по земле»119.

      Но тихо в сумраке ночей

      Он бродит

      И с неба темного очей

      Не сводит:

      Звезда знакомая там есть,

      Она к нему приносит весть 120.

      Как прилетевшее внезапно дуновенье

      От луга родины, где был когда-то цвет…

      Сие шепнувшее душе воспоминанье

      О милом радостном и скорбном старины…

      Какой для них язык?… 121

      Или еще так:

      …Часто на краю

      Небес, когда уж солнце село, видим

      Мы облака; из-за пурпурных ярко

      Выглядывают золотые, светлым

      Вершинам гор подобные; и видит

      Воображенье там как будто область

      Иного мира. Так теперь созданьем

      Мечты, какой-то областью воздушной

      Лежит вдали минувшее мое 122.

      Жуковский сожалеет, когда ему приходится уйти к себе, «не проводив на покой своего милого солнца». Лунные мотивы также свойственны поэзии Жуковского; призрачный свет луны преображает все предметы. И Жуковский знает прекрасные отождествления луны:

      И светлым лебедем луна

      По бледной синеве востока

      Плыла, тиха и одинока123.

      Но и этот образ луны Жуковский напитывает своим «воспоминанием», давая затем нечто вроде лунной мистики.

      Но как назвать очарованье,

      Которым душу всю луна

      Объемлет так непостижимо?..

      Как часто вдруг возвращено

      Каким-то быстрым мановеньем

      Все улетевшее давно!

      И видим мы воображеньем

      Тот свежий луг, где мы цвели;

      Даруем жизнь друзьям отжившим:

      Былое кажется не бывшим

      И нас манящим издали;

      И то, что нашим было прежде,

      С чем мы простились навсегда,

      Нам мнится нашим, как тогда,

      И вверенным еще надежде…

      Не остров ли блаженный он,

      И не гостиница ль земли,

      Где, навсегда простясь с землею,

      Душа слетается с душою,

      Чтоб повидаться издали

      С покинутой, но все любимой

      Их прежней жизни стороною?..

      У Жуковского есть один необычный художественный образ; он уяснится из следующего отрывка: «Я когда-то сказал: счастие жизни состоит не из отдельных наслаждений, но из наслаждений с воспоминанием. И эти наслаждения сравнил я с фонарями, зажженными ночью на улице. Они разделены промежутками, но эти промежутки освещены, и вся улица светла, хотя не вся составлена из света.

119

Жуковский В.А. – Режим доступа: https://books.google.ru./books?isbn=5445819191

Цитированный текст, будучи комментарием к «Лалла Рук», вместе с тем комментирует и такие философские стихотворения, как «Невыразимое» (1819), «Явление поэзии в виде Лалла Рук» (1921), «Я Музу юную, бывало встречал…» (1824) и др.

(Жуковский В.А. Собр. соч.: В 4 т. – М.: Гихл, 1969. – Т. 1. – С. 461–462.)

120

Баллада «Узник». Сюжет взят из элегии французского поэта Шенье (1962– 1794) «Юная узница».

121

Жуковский В.А. Невыразимое. Написано летом 1819 г.

Созерцая красоту природы, поэт пытается проникнуть в тайны мироздания: «Сие присутствие Создателя в созданье» – вот то главное, что интересует лирического героя стихотворения. Именно с этим связана основная проблема: возможно ли выразить словами ту тайну, ощущение которой смутно рождается при созерцании прекрасной природы. Известный литературовед Г.А. Гуковский в книге «Пушкин и русские романтики» так определяет идею стихотворения «Невыразимое»: «Основная мысль стихотворения в том, что объективный мир природы не есть нечто подлинное, а что искусство призвано передавать лишь то невыразимое душевное волнение, те зыбкие оттенки настроений, которые составляют суть внутренней жизни сознания и для которых внешняя природа является лишь условным возбудителем, поводом». (Гуковский Г.А. Пушкин и русские романтики. – М.: Художественная литература, 1965. – Режим доступа: febweb.ru/feb/classics/critics/gukovsky-g/guk/guk.htm).

122

Наль и Дамаянти. Индейская повесть. Написано в период с 1837 до 1842 г. – Жуковский В.А. Соч.: В 3 т. М.: Худ. лит., 1980. Т. 3, с. 140–210.

Вот что говорит А.В. Шлегель об этом отрывке: «По моему мнению, эта поэма не уступает никакой из древних и новых в красоте поэтической и увлекательности страстей, в возвышенной нежности чувств и мыслей». (Жуковский В.А. Сочинения. – М.: Худ. лит., 1954. – С. 545.)

123

Жуковский В.А. Подробный отчет о луне. (Послание к государыне императрице Марии Федоровне.) Написано 10 июня 1820 г. Отдельное издание. – СПб., 1820. В примечании Жуковский указывал, что прекрасная лунная ночь в Павловске подала ему повод написать это послание, где он исчислил разные прежде им сделанные описания луны. Государыне императрице угодно было дать заметить поэту красоту этой ночи, и он признается в стихах своих, что ни одна из этих описанных лун не была столь прелестна, как та, которая в ту ночь освещала павловские рощи и воды. (Примечание Жуковского.)

Начиная с первой элегии Жуковского «Сельское кладбище» (1802), поэт обращается к новому для русской литературы направлению – романтизму. В его последующих произведениях постепенно складываются основные черты лирики этого направления, определяются основные темы, мотивы, образы, возникает новый поэтический язык и особая романтическая философия. Она связана с идеей двоемирия, состоящей в противопоставлении реальности и мечты, идеала, обыденного и чудесного, таинственного.

Итогом этих творческих исканий явились стихотворения зрелого периода (1819–1824). Они стали своеобразным манифестом русской романтической поэзии. Одним из наиболее значимых среди них явилось стихотворение «Невыразимое».