Непокорность. Политическая фантастика. Федор Метлицкий

Нелюбин, в своем черном кителе демона, самодовольно медлительным тоном пробасил:

      – Если бы в пломбированном вагоне перевезли бы не Ленина, а трех американских капиталистов – как бы расцвела наша страна!

      Благородный неулыбчивый Илья Богородский скороговоркой сказал:

      – От нашего византийства можно освободиться, только изменив Систему, кстати, мирно. Мы создали ячейки по всем регионам.

      – Га! – ощерил зубы телеведущий Данг, и поправил пуговицу наглухо застегнутого розового френча. – Куда вам, шутам гороховым, против государственного ресурса!

      Он мстил «этим либерастам» за то, что те беспрестанно хватали его за икры, обвиняя в лжепатриотизме и покупке дворца за границей.

      Холмогоров с вдохновенной обидой кричал:

      – Хаете прошлое, забывая, что жили в полете, создавали новую эпоху, пускай и утопию. Коммунизм – это тысячелетняя мечта человечества, и ее не опоганить никому!

      Это было так, недаром и к середине двадцать первого века компартия существует.

      Нелюбин едко усмехнулся.

      – Вы превратили мечту в пустоту алхимической пробирки, зачинающей «нового человека».

      От мизантропа Нелюбина исходило нечто, отчего у окружающих вспыхивали озарения о себе и жизни.

      – Человеческая особь – существо, знающее, что оно смертно, но чувствующее себя бессмертным. Эта трагическая коллизия определяет историю человечества. Утрата светлого будущего воспринимается болезненно. Смутные сокровенные чаяния связывает с мифическим будущим. Это за них жертвуют во время войны.

      – Откуда ты это вычитал? – взревел Холмогоров. – Из старых истин?

      – В разных эпохах бродят одни и те же истины, – возвестил Нелюбин и невозмутимо продолжал: – А мавзолеи – это нечто сакральное, построенное на сокровенном желании бессмертия. Мавзолей неприемлем с точки зрения материализма, но входившие в него проникались ленинизмом больше, чем прочитали бы все его тома. Вождь живее всех живых. Иррациональная изнанка нашего воинствующего материализма. Отрицая бессмертную душу, настаивают на сохранении праха. Памятники – напоминание, кого воскресить в первую очередь. Не этот ли секрет скрывается за уставами всех тайных обществ?

      Он восхищал нас откровенностью, обнажающей и очищающей все существо каждого небывалым контрастом. Его называли телекиллером, по аналогии с известным в прежние времена политологом, хотя он никогда не работал на телевидении. Я был покорен обаянием его интеллекта. Откуда этот «сумрачный гений»? Он выдержал страшные нападки за то, что выворачивал наизнанку все дерьмо оппонентов, был лишен голоса в прессе, и сейчас работал в нашем веб-сайте, сделав его скандально известным.

      Игорь оживился, словно внезапно осененный:

      – Бери дальше. Воскрешение одного вождя, как бы воскрешающее всю нацию, – это омертвление. По учению Николая Федорова