Мой князь Хаоса. Сильвия Лайм

ж, княгиня, можете считать, что все это я себе позволил, – его голос звучал низко и говорил он опасно-медленно. – Но если вы сделали из меня маньяка и насильника, не пытайтесь угрожать и приказывать. Нас, насильников, это только сильнее возбуждает.

      Последние слова он произнес почти с животным рыком. А затем, церемонно поклонившись даме, развернулся и ушел.

      Глава 7. Оправдание

      Дариэн Астард снова был в своем дворце. Все же долго находиться в Анварском особняке княгини Порядка было слишком трудно для него. Все эти светлые шторки, мягкие коврики в розовых тонах и сливочные стены навевали на него тоску. Конечно, возможность подразнить молоденькую Эленику Тимьен немного скрашивала его скуку. Но все же недостаточно.

      Да и дела государства за него никто не решит. Советники – это хорошо. Но даже главный министр порой такое предлагает, что только его почтенные годы и авторитет у лордов спасает старика от ярости повелителя.

      Дариэн бывал довольно вспыльчив, если его приказы исполнялись плохо. А если кому-то приходило в голову вообще поступить против воли князя… Одним словом, обычно бедняги жили недолго.

      Повелитель просматривал прошения и разного рода донесения, скопившиеся на его рабочем столе за то время, что сам он наслаждался своей игрой со строптивой княгиней Порядка. Янтарный взгляд быстро скользил по пергаментам, а твердая рука красивым каллиграфическим почерком размашисто подписывала княжеское решение.

      Но сегодня дело шло немного медленнее, чем обычно. Совсем чуть-чуть. А сторонний наблюдатель вообще не заметил бы изменений в поведении князя. Его темные брови были привычно сдвинуты, волнистые медные, как всполохи огня Ашхар, волосы убраны назад черной заколкой. Только взгляд изредка останавливался в задумчивости, что было совсем не свойственно быстрой мысли князя.

      Он снова вспоминал Эленику. Перед глазами всплывала ее тонкая фигура, изгибающаяся в удовольствии, страстная, прижимающаяся к нему, как цветок подснежника. Неспособная контролировать свое возбуждение, так остро и сладко реагирующая на каждую его ласку.

      Такая юная и неопытная… Но огня в ней было больше, чем в любой из женщин Хаоса, которых он когда-либо имел.

      Дариэн улыбнулся уголками губ, вспоминая, как она гордо отчитывала его у дверей своих покоев. Ее щеки были алыми от стыда, а под платьем, он знал, все еще горели влажные бедра. Ему мучительно захотелось в тот момент затолкать ее в комнату и трахнуть снова, раз за разом добиваясь ее стонов, которые в казематах он так и не услышал.

      Не услышал, потому что закрыл ей рот поцелуем. Иначе этот зеленый юнец в темнице мог бы догадаться, кто перед ним.

      Маркиз Айвери. Видимо, он хорошо знаком с княгиней. Дариэн слишком отчетливо ощутил страх Эленики от мысли, что она окажется узнанной.

      Почему-то князь Хаоса не захотел, чтоб это случилось. Не хотел причинять ей боль.

      Поняв это, Дариэн резко выпрямился и отложил соколиное перо с острым золотым наконечником. Его брови сдвинулись, а взгляд мгновенно потемнел.

      Мысль,