Чудо. Гоар Каспер

Фриттоли… ну да ладно!

      Словом, ожидание ее не тяготило, более того, она даже особо не волновалась, а дошла до такой степени умиротворения, что отложила детективы и вернулась к постоянному в последние годы чтению трудов по истории, хотя приобретение новых знаний представлялось теперь занятием непродуктивным. Впрочем, продуктивность для Марго значения не имела, ей было просто интересно, она любила историю, как ни высокопарно это звучит, с детства, еще в школьные годы она прочла почти целиком многотомную «Всемирную историю», гигантский (по размерам) труд советских, с позволенья сказать, ученых, донельзя перегруженный марксистскими догмами и более чем обделенный фактами. Наверно, поэтому она не стала поступать на соответствующий факультет, классовой борьбы и смены формаций хватало везде, в мединституте их мусолили не меньше, чем в любом другом учебном заведении, кроме, по всей видимости, вышеупомянутого факультета. Не особо она читала в те времена и книги по истории, все равно почерпнуть из них что-либо умное было практически невозможно, и только после крушения реального социализма со всеми его истматами и диаматами и появления неидеологизированной исторической литературы она со всем усердием принялась за чтение. И довольно скоро обнаружила, что с научными или, по крайней мере, научно-популярными трудами происходит та же ерунда, что с детективами. Не говоря о постсоветских книгах, в которых, несмотря на все старания авторов, классовая борьба лезла не только из текста, но даже из пробелов, как грязная старая вата из дыр в обивке изношенного матраца, трактаты зарубежных авторов тоже можно было читать лишь с большой оглядкой; то они были сотворены какими-нибудь археологами, которые, наверно, гениально классифицировали черепки, но не имели никакого понятия о том, что полагается делать со словами, и размещали их на страницах в произвольном порядке, то авторами оказывались люди, отбирающие факты по собственному вкусу, как мебель для гостиной, излагающие одни и отбрасывающие другие… качество, не лишнее для романиста, но совсем неуместное для историка. Впрочем, неадекватный историк все-таки лучше такого же романиста, ибо, даже игнорируя одни факты, он, как правило, не выдумывает других, пусть мудрит с интерпретацией, но тут уж, имея каплю-две мозгов, можно разобраться самому, а нынешние романисты превращают гостиную в мебельный магазин, те же, кому удается этого избежать, обставляют ее на свой собственный современный вкус, которого Марго не переносила, открытые кухни – это еще полбеды, но открытые спальни… теперь ведь главный предмет обстановки – кровать, но и это еще туда-сюда, а вот что в последние десятилетия возникла мода на открытые уборные, унитаз ныне ставят на почетном месте в центре гостиной, а иные тащат туда и гинекологическое кресло… Но к черту романы!.. Словом, Марго взялась за толстенную «Историю Венеции» и читала ее всю пятидневку от визита на МКС до сакраментального телефонного звонка. Звонил, конечно, Михкель, Марго на сей раз стирку