Храм на Арбате. Елизавета Топалова

очереди в Макдоналдс или даже в Мавзолей”. Хочу заверить г-на Ореха, что я никогда не ломилась ни в Макдоналдс, ни на выставку художника Валентина Серова – такого же безбожника, как и его учитель Илья Репин, который использовал данный ему талант для того, чтобы своими картинами клеветать на русский народ, Православную церковь и российских самодержцев (здесь я намекнула на знаменитую картину Репина “Иван Грозный убивает своего сына”, а также не менее известную картину Репина “Крестный ход в Курской губернии”. – Прим. Е. Т.)».

      Далее я подошла к сути дела: «Г-н Орехъ презрительно называет привезенную в Россию святыню “ящиком с костями”, “подобно десяткам других святынь, постоянно гастролирующим по России”, и утверждает, что “подавляющее большинство идет за мощами не ради веры, а ради чуда”, “от глубокой неустроенности и безнадеги”. Но лично мне для веры в Бога не нужны никакие чудеса или какие-то другие подтверждения его существования. Бог находится в душе человека, именно поэтому речь идет о вере в Бога. Но, даже если люди стоят в очереди к мощам, потому что они верят в чудо и хотят получить от Святого Николая какую-то помощь, в этом нет ничего, заслуживающего публичного осуждения, а свидетельствует лишь о том, что г-н Орехъ хотел намеренно оскорбить и унизить этих людей, пытаясь представить их какими-то убогими маргиналами, глумление над чувствами которых он считает для себя вполне допустимым».

      Не удержалась я и от того, чтобы присовокупить: «Поскольку г-н Орехъ, судя по его фамилии, является этническим украинцем, я даже усматриваю в этом некоторые признаки русофобии и оскорбления представителей титульной нации, к которой я не принадлежу, но тем не менее отношусь к ним с глубоким уважением».

      В конце письма я напомнила, что религиозные чувства в нашей стране в целях противодействия оскорблению религиозных убеждений и чувств граждан охраняются законом, в том числе Уголовным кодексом Российской Федерации, предусматривающим весьма суровое наказание за такое преступление, вплоть до лишения свободы на срок до восьми лет.

      В завершение написала, что мне очень не хотелось бы по этому поводу обращаться в правоохранительные органы, и я надеюсь, что в самое ближайшее время в эфире «Эха Москвы» будет оглашено мое письмо и принесены публичные извинения г-на Ореха за нанесенные мне и другим верующим оскорбления. «Надеюсь также, что в редакции будет проведена соответствующая просветительная и воспитательная работа с сотрудниками редакции о недопустимости в дальнейшем подобного хамского поведения в эфире», – так закончила я своё послание. Перечитав его, подумала, что послание получилось немного ёрническим, но это как раз в духе самой радиостанции «Эхо Москвы». Как учат на журфаке МГУ, который закончил Антон Орехъ, критика должна соответствовать стилю автора.

      Тут же отнесла письмо на почту и отправила его по адресу Новый Арбат, дом 11, где располагается офис редакции «Эхо Москвы». Это совсем недалеко,