Воскрешающая. Маир Арлатов

из прозрачного пластика. Чтобы убедиться, что окно не разбить, я схватила стул и стала яростно стучать по нему. Внутреннее напряжение и злость постепенно вышли из меня вместе с криком и руганью. Хорошо хоть никто не вошел, я, наверное, в тот момент была похожа на Медузу Гаргону, способную превращать людей в камень.

      Выдохшись, я зашвырнула стул в дальний угол палаты и бросилась на кровать. Но долго оставаться в бездействии я не могла.

      Мне захотелось узнать, почему в палате нет обуви, в которой я бы смогла ходить. Это было странно, если учесть, что заведение – больница. Не слезая с кровати, я заглянула под нее, размечтавшись обнаружить хотя бы тапочки. К моему неописуемому разочарованию их там не оказалось, зато я узнала, что ножки кровати крепко – накрепко привинчены к полу. Может как раз для того, чтобы это обстоятельство не бросалось в глаза, края белоснежного матраса были обшиты длинной до пола бахромой.

      Я даже усмехнулась, перебирая в руке длинные бахромчатые нити, и подумала, что если их срезать и сплести в одну веревку, я всегда могу повеситься, избавив себя от грядущих страданий. Не хватало только самой малости – чего-то, на что эту веревку можно будет прикрепить. Но я знала, что шучу, мне не хватит мужества пойти на такой отчаянный шаг.

      Тут я услышала приближающиеся к моей палате шаги. Вскоре дверь открылась и вошла медсестра-робот, толкая перед собой столик на колесиках. На нем находились какие-то кушанья в трех белых широких тарелках, закрытых крышками. Плюс к этому, стоял небольшой графин с оранжевой жидкостью и рядом перевернутый вверх дном стакан.

      –Вы должны поесть, – требовательным тоном сказала женщина, – я не уйду пока, вы все не съедите.

      Она подкатила стол к кровати и, подняв стул, села недалеко от двери не спуская с меня глаз.

      –Вы серьезно намерены сдержать свое слово? – спросила я, снимая крышки с тарелок.

      Одна из них была до краев заполнена какой–то кашей, другая салатом из мелко нарезанных разных овощей, а в третьей в жирном бульоне плавали жареные кусочки мяса.

      –Это же нереально, вы, наверно, меня с кем-то спутали! – протестующе воскликнула я. – Это же рацион для пятнистого толстотела с планеты Сатурн-Призрак из Солнечной системы Редус.

      –Не знаю кто это. Встречаться не приходилось, – равнодушно произнесла женщина, скрещивая руки на груди.

      Я взяла в руки пластиковую ложку и после долгих раздумий опустила ее в тарелку с салатом. Потом подняла, пристально осмотрела, и недовольно поморщившись, принялась жевать.

      –Скажите, а что с моей одеждой? Я могу ее получить?

      –Она в карантинной палате. Вам принесут ее только завтра.

      –А почему нет в палате тапочек? Пол-то холодный.

      Салат мне понравился, и я отправила в свой желудок еще несколько ложек. Больше осилить я была не в силах.

      –К ночи температура пола опускается до минус тридцати градусов. Это гарантирует нам, что утром пациенты будут в своих палатах.

      Я чуть не поперхнулась кусочком