Наследник из Сиама. Лариса Соболева

она растерялась, не узнавая обитателей княжеского дома, но еще больше ее поразил хозяин:

      – Крестный, что это вы удумали сказаться умирающим?

      Тот сел и, обмахиваясь краем одеяла, тихонько рассмеялся:

      – Уф, упарился. Топят, топят… Жарко, будто в аду! Ты садись, Маргоша, садись, – похлопал он ладонью по кровати. – Дело у меня к тебе. Тайное!

      Не заставляя уговаривать себя дважды, она присела на кровать и ждала разъяснений странному поведению родственников, а также самого князя, хотя терпеливой ее никак нельзя назвать. Любопытная Марго всегда в авангарде событий, даже собственных мыслей, но все, что она увидела в доме за несколько минут, несказанно шокировало ее.

      Когда князь готов был поделиться тайнами, в спальню ворвался Карп с графином воды и бокалом. Несмотря на почтенный возраст, старого слугу отличали редкая подвижность, предупредительность, а также преданность – ценнейшее качество на все времена. Его рот был постоянно растянут в улыбке до ушей, как у лягушки, а глаза прищурены, как у лиса. Карп поставил поднос на столик с многочисленными микстурами, поклонился Марго и расстегнул щегольской сюртук с чужого плеча:

      – Прошу прощения, ваше сиятельство, но их светлость наисветлейший князь, почитай, с ночи не кушали-с, я тут принес малость… – Из-за пазухи он вытащил подобие торбы, оттуда достал салфетку и расстелил на коленях князя, на нее укладывал снедь. – Пожалте, ваша светлость, расстегайчики с рыбкой… Кусочек гуся… Блинчики с грибами… Коржики!

      – А запить? – поднял на него жалостливые глаза князь.

      Лягушачий рот Карпа еще больше растянулся в стороны. Он налил в бокал из графина воды, подал князю. Тот сначала перекрестился, залпом выпил, вытянул губы трубочкой и выдохнул, глаза его заметно повеселели.

      – С анисовыми семечками, – шепнул Карп, – померанцевыми орешками и мятой настаивалась. Чтоб запаху не унюхали. Моя старая варила. Ну, как?

      – Крепка, – похвалил князь, закусывая свернутым блинчиком.

      – Так-ить три перегонки! – горделиво поведал Карп.

      – Маргоша, хочешь? – указал глазами на графин князь.

      – Водку?! – фыркнула она. – Увольте!

      – Ну, расстегаи попробуй и блины.

      – Моя старая редкая повариха, – похвастал Карп.

      – Вообще-то, нынче пост… – напомнила Марго.

      – А болящим послабление, – нашелся Карп.

      – Крестный! – воскликнула Марго. – Что здесь происходит?

      – Тише ты, а то услышат! – шикнул Гаврила Платонович.

      Дожевывая блин, он впал в задумчивость, через паузу, глядя широко раскрытыми глазами куда-то далеко, произнес с горечью:

      – Курай издох.

      Курай – любимая собака князя, английский сеттер. Курая он держал в доме, кормил со стола, по мнению Марго, пес был до крайности невоспитанным, строптивым и наглым, спать укладывался на кровать князя – куда это годится?

      – Из-за смерти Курая вы заболели? – осведомилась Марго.

      – Я