Бард Пьер и Король Подземелья. Иларион Филиппович Ларин

во все емкости, которые протягивали дети: чашки, кружки и другую кухонную утварь. Всем хватило, и Пьеру тоже осталось. Наевшись, дети разыгрались: они шумели, бегали, толкались и просили Пьера спеть чего-нибудь.

      ‑ Хорошо, ‑ сказал Пьер, и приготовил гитару. Но тут он заметил одного мальчика, стоящего в сторонке так незаметно, что его сразу и невозможно было разглядеть.

      ‑ Эй, парень! ‑ крикнул Пьер. ‑ Иди сюда к нам. Как тебя зовут?

      ‑ Игнатий, ‑ ответил мальчик.

      ‑ Голодный?

      Тот утвердительно кивнул.

      ‑ А родители у тебя есть? ‑ спросил Пьер, наливая Игнатию супа.

      ‑ Нет, ‑ ответил тот, запуская деревянную ложку в миску с супом.

      ‑ Ну, ешь, не торопись, потом расскажешь подробнее.

      Окончив есть, Игнатий рассказал свою историю:

      ‑ Я в приюте был, да убежал оттуда, с хозяином не заладил. Родителей не помню, не знаю, кто они и что с ними случилось ‑ живы они или нет, не знаю. Сызмальства о себе сам забочусь. Еду добываю себе тем, что помогаю, кому что бывает нужно: кузнецу дров нарубить, углей натаскать; трактирщику посуду помыть, воды наносить; даже послушником в лечебнице приходилось, за лежачими ухаживать ‑ утки мыть, полы. Медбратья там дружелюбные, поддерживали, помогали.

      ‑ Да ты, брат, я смотрю, суровую школу прошел. Рад с тобой познакомиться. Пьером меня кличут. Уезжаю я на время по делам. Когда вернусь, постарайся разыскать меня. Встретимся обязательно.

      Встретятся ли они снова? Кто знает? Впрочем, вдумчивое существо давно заметило, что если вот так доброжелательно говорить, то где-то что-то как бы записывается в книге будущего. И они встретятся обязательно. Может быть, пройдут годы или десятилетия, и, может быть, Пьер состарится, а Игнатий станет взрослым, сильным, красивым, деятельным и останется добрым. И они встретятся по-доброму, и будет что вспомнить, и будет, о чем говорить. Обернись на себя читатель. Вспомни! Разве не было с тобой этого? Не мчись во времени и пространстве без оглядки.

      Крутится Земля: день-ночь. Несется она вокруг Солнца: зима-лето. Несется вместе с Солнцем вокруг черной дыры ‑ центра Галактики: один мах ‑ галактический день. Не об этом ли дне ‑ полном обороте вокруг центра Галактики ‑ говорится в Слове Того, Кто Создал: «И был день первый!».

      Попрощавшись с пареньком, Пьер пошел искать своего друга и нашел его у соседнего костра.

      ‑ Куда пойдешь, Горацио? Не хочешь ли на Север? ‑ спросил Пьер своего давнего друга после провода званых гостей.

      ‑ Не знаю. На Север я точно не сунусь. Там без разрешения от Короля бардов не пускают, да и начальника стражи я обозвал собакой, когда он в весьма грубой форме приказал мне убираться с площади Свободы. Такая вот свобода! Так что я туда нее… А то еще очутишься под площадью в тюремных казематах. Удачи тебе! А я в горы. Давно хочу побывать, да все не получалось. Прощай, дружище Пьер, до лучших времен!

      ‑ И тебе удачи, друг Горацио! Еще встретимся!

      Друзья обнялись на прощанье и разошлись.