Ломая миф. Книга 1. Лунное безумие. Марина Эншент

куда-то пропал. Через пару минут осознав, что это гиблое дело, я вышла из комнаты.

      Когда я спустилась вниз, то обнаружила только своего отца, который, как всегда по утрам, читал газету, полностью погрузившись в это занятие. На столе возле него стояли чашка чая и тосты, к которым он никогда не притрагивался. Мамы нигде видно не было.

      – Доброе утро, папочка! – Улыбнулась я, когда отец обернулся на мои шаги.

      – Доброе, милая… – Он уткнулся обратно в газету, слегка приподняв уголки губ.

      Я подошла и налила себе кофе. Достав из холодильника мороженое, добавила пару ложек.

      – А где мама? – Робко спросила я. Мне не было известно, рассказала ли мама ему о моём поступлении. Реакция отца могла быть не лучше, чем у неё, хотя у нас с ним отношения всегда были лучше, чем с мамой, хоть это было тяжело представить. Те немногочисленные друзья, которые у меня были, всегда завидовали моим отношениям с родителями. Но в отличие от мамы, с отцом мне всегда было проще поговорить по душам, потому что он в любой ситуации пытался понять причины моих поступков, а потом уже судить, в то время как мама говорила всё и сразу. Эта черта характера у меня от неё.

      – Она захотела о чём-то поговорить с Ментой, – не поднимая головы, ответил он. – Умчалась очень рано. Мне показалось, будто она была чем-то встревожена.

      Я вздохнула и уткнулась носом в свою чашку.

      – А теперь странно себя ведёшь и ты. – Он отложил свою газету в сторону. – Ничего не хочешь мне сказать?

      На мгновение я задумалась, стоит ли говорить отцу, но потом я взглянула на него, и все мои страхи ушли.

      Это действительно был тот человек, который должен быть у каждой девушки. Тот друг, которому она может всё рассказать, ведь только он поймёт и поддержит её. Я абсолютно всё рассказала отцу, и во время моего рассказа он то улыбался, то хмурился, а это было значительным отличием от реакции моей матери, потому что он никогда не прерывал меня на полуслове.

      А так же, когда я переводила дыхание, тараторя, он задавал вопросы. Много вопросов. И они были разнообразными, в нужном месте помогая дополнить мой рассказ. Они касались всего: от мельчайших деталей плана моего прикрытия до моего отношения к какой-либо мелочи.

      Именно благодаря этим вопросам я смогла полностью рассказать отцу всё то, что моя мама не захотела слушать, выйдя за дверь. И когда я перешла к рассказу о приходе друзей Кэсси, он задал неожиданный вопрос. На то он и отец, чтобы подлавливать и вгонять в краску.

      – Итак, дочь, – серьёзным тоном начал он. Я уже начала пугаться, что он скажет то же, что и мама. – К которому из них мне следует присмотреться?

      Что-то я совсем в последнее время соображаю плохо.

      – Ты о чём? – Настороженно поинтересовалась я.

      – Я о тех парнях.

      Наконец-то! До меня постепенно начал доходить смысл его вопроса, значит, со мной ещё не всё потеряно.

      – Пап, – заикаясь, я всё же ответила, – я их