Вспомни меня!. Валя Шопорова

улыбкой и произнесла:

      – Рада, что у тебя достаточно хорошее настроение для шуток. Только постарайся не повышать его ещё больше и, будь добр, потерпи хотя бы два часа и не пей.

      – Не знаю, смогу ли удержаться… Видишь – руки трясутся, трубы горят…

      Карина усмехнулась и похлопала его по плечу:

      – Сможешь. А теперь превращайся в моего возлюбленного и пошли внутрь, дорогой.

      – Как скажешь, любимая.

      – Поменьше сладости, а то папа сразу догадается, что ты врёшь.

      – А тебе не угадишь… И, вообще, в семье мужчина главный, так что не возникай.

      – Уже лучше, – хмыкнула Карина и открыла дверь в ресторан.

      Подойдя к нужному столику, она поздоровалась с отцом и представила их с Леоном друг другу:

      – Ясар Хабиб Шараф – мой отец. Отец, это мой парень – Леон Ихтирам-Катель.

      – Приятно познакомиться, – кивнул Ясар и, встав, протянул Леону руку.

      Пожав её и ответив, что тоже рад знакомству, Леон сел за столик. Подоспел официант и, быстро записав заказы, испарился. Как только они остались втроём, Ясар начал опрос, замаскированный под непринужденную беседу.

      – Расскажите, как вы познакомились? – спросил мистер Шараф.

      – Я спешил на работу и случайно облил Карину из лужи, а потом в качестве компенсации пригласил на ужин. Но за первой встречей последовала вторая, третья… – без запинки приврал Леон.

      – И как давно это произошло?

      – Два с половиной месяца назад.

      Ясар понимающе покивал. Карина, изображая примерную девочку, в разговор мужчин не вмешивалась.

      – Извини, Леон, за бестактность, но у тебя явно не европейская фамилия. У тебя восточные корни?

      – Да. Мой отец – араб, марокканец.

      – О, Марокко – прекрасная страна. Мне самому довелось бывать там.

      – Да, мы там тоже часто гостили в детстве у бабушки с дедушкой.

      – Это моё личное мнение, но я бы никогда не променял Марокко на Германию. Не планируешь вернуться на родину?

      – Если судить по месту рождения, то Германия и является нашей родиной. И по работе удобнее жить в Европе.

      – Вашей? – уточнил Ясар, обратив внимание на то, что Леон уже несколько раз отвечал не только за себя, а говорил «мы».

      Чтобы попрощаться с этой привычкой и жизни было бы мало. Потому что не было никакого «Я». Было «Мы», состоящее из двух самодостаточных, но неделимых частей.

      – Да, – кивнул Леон, немного замявшись. – Я имею в виду себя и своего брата. Близнеца.

      Ясар уважительно покивал.

      – Говорят, близнецы – особенные люди. Вам очень повезло иметь лучшего друга с самого рождения.

      – Да, это так, – Леон заставил себя улыбнуться, а в груди всё сжалось.

      Нет, нужно абстрагироваться. Никаких эмоций. Только слова. Только игра для одного зрителя.

      – Мы с Дорианом действительно всегда были очень дружны, – добавил он.

      Ясар кивнул и задал новый вопрос:

      – Леон, ты упоминал работу. Скажи, а чем ты занимаешься?

      – Я гитарист