Россия и современный мир №3 / 2013. Юрий Игрицкий

порядка 18–20 долл. Остальные (это около 75 млн. человек) не могли найти им применения.

      Законодательство 1990-х годов было так задумано, чтобы не позволить многим ЧИФам, используя ваучеры граждан, приобретать контрольные пакеты акций крупных, высокорентабельных, перспективных, эффективно развивающихся предприятий. Поэтому приватизационные чеки простых граждан попали на малоэффективные в экономическом смысле предприятия, многие из которых давно обанкротились, или сразу же были ликвидированы, или, наконец, были через некоторое время исключены из Единого государственного реестра юридических лиц как недействующие, похоронив под своими обломками надежды миллионов граждан получить в собственность хотя бы «кусочек» государственной собственности.

      Тот, кто продавал свои ваучеры, мог получить 6–7 (в начале приватизации) или 15–20 долл. (в конце ее). По этому поводу в свойственной российским реформаторам манере недавно выразился министр экономики в гайдаровском правительстве А. Нечаев: «Никто не заставлял отдавать ваучеры за бесценок. Если же кто-то готов за бутылку водки не то что ваучер, а мать родную продать – с этим ничего не поделаешь…»25. Этот высокомерный упрек россиянам «Зачем продавали ваучеры за водку?» повторил еще один министр А. Кох в радиопередаче «Эхо Москвы» 3 июня 2011 г. как убедительный довод, доказывающий, что сами россияне виноваты в итогах приватизации. Но эта менторская укоризна – всего лишь примитивная и злая (чего стоит само сопоставление понятий «родная мать» и «ваучер») демагогия.

      Ведь те, кто обменяли свои ваучеры, как настоятельно советовали реформаторы, в различных чековых инвестиционных фондах на акции коммерческих компаний – а таких было абсолютное большинство – не получили даже и этих 6–7 долл., так как эти компании не платили никаких дивидендов, а большинство из них исчезло так же быстро, как исчезли и многочисленные чековые инвестиционные фонды. Серьезные же акционерные компании, такие как «РАО ЕС», «Газпром», «ЛУКойл», «Норильский никель», даже московский «ГУМ» и многие другие, были недоступны для рядового россиянина, они не желали иметь дело с обладателями нескольких семейных ваучеров, и на них нельзя было жаловаться, так как они не нарушали существующее законодательство. К распределению акций допускали только крупных владельцев.

      Помимо «своих», которые могли получить в банках кредит на покупку нескольких десятков тысяч ваучеров, выигрывали и «красные» директора, которые имели возможность взять кредит под залог предприятия. Сегодня во многих российских семьях хранятся эти «ценные бумаги» – акции различных предприятий, полученные в 1993–1995 гг. за ваучеры, как документальное свидетельство грандиозного обмана. При этом за ваучер надо было заплатить 25 руб. Как сказал бывший советский диссидент Владимир Буковский, «ваучерная приватизация выродилась в простое жульничество, в результате всего за два года такие “демократы” ухитрились дискредитировать всё, за что мы боролись

25

Аргументы и факты, № 6, 2010, с. 13.