Рядовой для Афганистана. Александр Елизарэ

для Советских военных всех мастей и родов войск. Контролировала аэропорт, как и всю столицу, 103-я гвардейская Витебская воздушно-десантная дивизия, ставшая теперь по солдатской молве просто – «Кабульской-десантурской».

      Причалили мы на гражданском «корабле» Ту–154, поэтому в салоне у нас было все: две шикарные стюардессы, почему-то напоминающие луговых ласточек, минеральная вода, по стаканчику, и даже итальянская эстрада.

      За минут – пятнадцать до посадки одна из стюардесс сладким голосом объявила.

      – Дорогие мальчики. После приземления и остановки лайнера просим вас выходить из самолета организованно и главное быстро. Возможен обстрел аэропорта. Мы идем на снижение и готовимся к посадке в аэропорту города Кабул, столице Демократической Республики Афганистан. Судя по вашей форме, я вижу, что вы все десантники, поэтому, от всего нашего экипажа желаем вам одного – побыстрее отслужить и живыми вернуться домой.

      На последнем слове она резко отвернулась к окошку и незаметно скинула слезу с длинных черных ресниц. Заметили это немногие, но те, кто слушал девушку и смотрел ей в рот, прямо с места закричали ободряющие фразы, мол, не бойся, красавица, все вернемся, мы же десантники, а не «соляра»⁶.

      Но один старый прапорщик, сидевший в хвосте салона, пробурчал себе под нос.

      – Только раньше и быстрее не надо, отсюда раньше только в оцинкованном ящике можно, на хрен такое нужно.

      Наш серебристый самолет мягко приземлился и стал выруливать и разворачиваться.

      Когда стюардессочка проходила мимо меня в своей коротенькой юбочке, сверкая красивыми и ухоженными ножками в итальянских чулках, я не удержался и спросил.

      – А что так долго не выходим, все рулим по кругу? А, красавица?

      – Сейчас развернемся, вас высадим, заберем пассажиров и сразу обратно, – с улыбкой ответила «ласточка».

      – Ага! А кто новые пассажиры? – поинтересовался я.

      – Наверное, те, кто уже отслужили, вернее отвоевали…

      – А, ну да! Вояки! Тут что война? Когда подлетали, мы что-то не заметили! – с улыбкой спросил я. – Да здесь просто курорт! Теплынь!

      – Тебе виднее, солдатик, – попыталась улыбнуться стюардесса.

      – Слушайте, девушка, вы такая хорошая! Как Родина! Сейчас поднимитесь в небо и исчезните в облаках, а можно я вас поцелую? Когда еще придется? – смело спросил я. – Пожалуйста, в щечку! Обещаю, никто не узнает! Раз уж мы на войну прилетели…

      Она ничего не ответила, а скорее всего, решила немного подумать и остановилась во времени и пространстве. Я не мог долго размышлять, самолет как вкопанный остановился и заглушил турбины. Я смотрел в ее глаза, и вечность засмеялась над нами, нет, скорее мы купались в вечности, пока не раздался рык одного майора, летевшего с нами.

      – Десантура, вперед, я первый, остальные за мной! Не зевать, воробушки.

      Я жадно вцепился своим пересохшим ртом в шелковую шею красавицы, которая была старше меня лет на десять. Потом вскользь, в ее влажные губы, пока живой поток таких же, как

6

«Соля́ра» – общее, слегка неуважительное прозвище солдат и войск общего назначения. Так десантники называли обычную мотопехоту или водителей колонн, если они проявляли слабость или нерешительность во время боевых выходов. Тоже похожее – «летуны», если солдаты готовящие вертолет к вылету делали все медленно или плохо.