Ксанари: Дорога слёз. Настя Любимка

изнутри все тело. Место судорог сменила лихорадка.

      Перед глазами стояла она. Девочка, что так приглянулась зверю. Я точно бредил. Как это можно назвать иначе? Она словно наваждение.  Ее желтые глаза манили. Необыкновенный цвет завораживал. Словно это расплавленное золото. Но не холодное, а теплое, нежное. Где-то я уже видел такие. Где же? У кого?

      Зверь сошел с ума. Он рвал меня. Он пытался уничтожить мое сознание. Вторую половину, без которой не станет и его. Альтернатива моему сопротивлению выбора пары – смерть?

      Почему?

      Но эта девочка не может быть моей равной! Ярость застила разум. Я сопротивлялся своему второму «Я». Мои доводы разбивались о стену прежде неведомого чувства. Казалось, вот-вот и меня разорвет изнутри.

      Я пропустил момент, когда меня принесли в зал нашей родительницы. Той, что дала жизнь нам, тем, кого называют северные пайри.

      Мы все хорошо знаем легенду нашего появления на свет. Когда-то, один маг создал небывалой красоты скульптуру из чистого льда. Девушку, чьи очертания были идеальными. Он влюбился в собственное творение. И вдохнул жизнь в нее.

      Вот только, то была не жизнь, не настоящая жизнь. Она могла двигаться, однако оставалась куском льда. Как снаружи, так и внутри.

      Боль разъедала душу этого мага. И однажды, Нуат услышала призыв отчаянного влюбленного.

      Богиня метель и холода, снега и льда. Она поделилась частью себя. Подарила надежду магу. Наша вторая покровительница, Богиня Жизни, Рада, благословила порыв холодной сестрицы.

      Но и здесь была оговорка: принять вторую сущность скульптура сможет лишь полюбив. Найдя свою истинную пару. Возможно, именно отсюда и тянется наше безумие и счастье.

      Уже прошло много веков, северные пайри рождаются людьми. И впервые сталкиваются со второй сущностью на тридцатом году жизни. Наше взросление несколько отличается от людей. Мы полностью взрослеем к пятидесяти человеческим годам. А тридцать для нас то же самое, что и восемнадцать для людей. Пока пайри не познакомится и не примет первое «я», его скрывают родители от чужих глаз. Тем самым защищая своего, несомненно, уязвимого отпрыска.

      Мы не зря говорим, что человеческая ипостась – вторая. Ведь именно полюбив, скульптура стала человеком. Но сейчас, сейчас все изменилось. Почему, неизвестно никому. До сих пор Нуат оберегает нас.

      Холодный камень обжег кожу. Смутно, однако, понял, меня положили на алтарь.

      – Анерика, что происходит? – голос отца дрожал.

      – Уходите, – тихо, но непреклонно потребовала невестка, – и…

      Голос Анерики оборвался, она пыталась взять себя в руки.

      – Скажите повитухам, чтоб ждали за дверью.

      – Что? Анерика?!– отец не пытался скрыть страх за еще нерождённого ребенка, – срок… слишком рано!

      – И пусть готовятся к худшему. Уходите.

      – Анерика? Девочка, что ты задумала?!

      – Жизнь в обмен на жизнь, – тихо произнесла она, – мало времени, мне нужно успеть подготовиться. Уходите!

      Анерика уже кричала. Я хотел подняться. Крикнуть, что