Чудовище в плену красавицы. Мейси Эйтс

внутреннее пламя передалось и ей. Он зашагал вперед, и, качнувшись, она схватилась за его плечо, чтобы не упасть. Принц повернулся и вынес ее из комнаты.

      Глава 3

      Девчонка горела, как уголек, в его объятиях. Вот о чем он думал, когда вышел из ее спальни.

      Одной рукой Адам обхватил ее за поясницу, другой придерживал за икры. Целых три года он не держал женщину в объятиях и вдруг почувствовал на себе тяжесть этих лет. Больше в его голове ничего не было.

      Окутанный мраком, он не допускал и мысли о близости с женщиной. С уходом жены его постель опустела. И он никого не хотел видеть в своей спальне.

      Его пальцы ощущали горячую, гладкую кожу Белль. В последний раз, когда он прикасался к женщине, та оказалась застывшей, холодной… Безжизненной.

      Стиснув зубы, Адам понес сопротивлявшуюся пленницу вниз по лестнице.

      – Как ты смеешь? – визжала она, колотя его кулачком по спине.

      – Как я смею кормить тебя ужином? – хохотнул он. – Вот такое я чудовище!

      – Ты должен был прислать мне корку хлеба! – не унималась она.

      – Да, но лучше поешь со мной, сегодня подают ягненка.

      – А может, я не ем детенышей животных?

      – Ты вегетарианка?

      – Нет, – сдалась Белль. – Но все же!

      – Если у тебя проблемы в поедании мелких пушистых тварей, всегда можно налечь на овощи и кускус. И еще будет пирог.

      – Я могу съесть это в своей комнате, – ответила Белль, отчаянно сопротивляясь его напору.

      Ее движения что-то в нем пробудили. Адам не придал этому значения.

      – Нет, agape[2], не можешь, потому что я тебе этого не предлагал.

      Он зашел в столовую и посадил девушку на кресло рядом с собой. Она уставилась на него, широко распахнув глаза. Действительно красавица… Ее темные волосы были собраны в конский хвост, а голубые глаза сверкали недоверчиво, но все равно очаровательно. У нее были пухлые губки – кажется, когда-то ему такие нравились, когда ему еще не стали чужды удовольствия.

      По пути Адам успел заметить, что ее фигурка довольно женственна.

      – Что ты от меня хочешь?!

      – Чтобы ты поела. И желательно, без спектаклей.

      Белль насупилась:

      – Ты позволил мне поменяться с отцом местами не для того, чтобы меня кормить.

      – Верно. Я позволил тебе с ним поменяться, потому что ты меня попросила. И, как я уже упоминал, я посчитал, что ты окажешься для меня полезнее умирающего мужчины.

      Девушка чуть не подскочила.

      – Так в чем будет состоять эта польза?

      Наступил тот самый момент, когда женщина должна томно склониться к мужчине, коснуться его ладони, плеча или создать более интимную обстановку и положить руку ему на бедро. Но те времена давно в прошлом.

      Адам посмотрел на прелестные розовые губки Белль. И на мгновение представил, как прижимается к ним своим безобразным ртом. Да, девчонка знатно оскорбилась бы!

      – Да в чем угодно! Например, из твоей спины выйдет отличный столик. Правда, неровный.

      Она прищурилась:

      – А

2

Любовь моя (др. – греч.).