Дышать вместе с ней. Александр Наумов

снова не начал приставать с расспросами, что она там читает, отвернувшись к иллюминатору, София погрузилась в мир воспоминаний…

      «МОЯ МАЛЫШКА, Я ПОМНЮ ЭТОТ ДЕНЬ. ТЫ ЕГО, НАВЕРНОЕ, СОВСЕМ ЗАБЫЛА.

      ПАМЯТЬ – УДИВИТЕЛЬНАЯ ШТУКА, ПОРОЙ МНЕ КАЖЕТСЯ, ЧТО КАЖДАЯ МЫСЛЬ – ЭТО КАМУШЕК НА ГОРЕ, КОТОРУЮ МЫ В ТЕЧЕНИЕ ЖИЗНИ СОЗДАЕМ. КИДАЕМ ИХ НЕРАЗБОРЧИВО ИЛИ, НАОБОРОТ, ОСОЗНАННО И СОЗДАЕМ СВОИ ВЕРШИНЫ, НА КОТОРЫХ, ЗАБРАВШИСЬ, ПОНИМАЕМ, ЧТО ЕСТЬ ЕЩЕ КУДА РАСТИ, КИДАЕМ СНОВА И ДВИГАЕМСЯ ВВЕРХ, И ТАК ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ.

      ТАК ВОТ, О ПАМЯТИ… КОГДА СТОИМ НАВЕРХУ ОЧЕРЕДНОЙ ВЕРШИНЫ, ПОД НАМИ СОТНИ, МИЛЛИОНЫ, МИЛЛИАРДЫ КАМУШКОВ-МЫСЛЕЙ, ИМЕННО ОНИ ВЧЕРАШНИЕ СОЗДАЛИ НАС СЕГОДНЯШНИХ, СТОИМ МЫ НА НИХ И НЕ ПОМНИМ, ЧТО БЫЛО ВЧЕРА, ПОЗАВЧЕРА, ГОД, ДВА ИЛИ ДЕСЯТЬ НАЗАД. НО ЕСТЬ ТЕ КАМУШКИ-МЫСЛИ, КОТОРЫЕ НАМ ПОЧЕМУ-ТО ОЧЕНЬ ДОРОГИ, И ТОГДА, ПОНИМАЯ ЭТО, СТУПАЯ ВВЕРХ, МЫ БЕРЕМ ИХ С СОБОЙ, КЛАДЕМ НА ВЕРШИНУ НАСТОЯЩЕГО И, РАДУЯСЬ ДНЮ НЫНЕШНЕМУ, СМОТРИМ НА НИХ И ВСПОМИНАЕМ С БЛАГОДАРНОСТЬЮ ТО, ЧТО НАС СЕГОДНЯ СЮДА ПРИВЕЛО.

      ВОТ ТАКОЙ ВОТ КАМУШЕК-МЫСЛЬ СЕГОДНЯ Я ПЕРЕДАЮ В ТВОИ РУЧКИ. Я ПОМНЮ ТЕ ДНИ, КОГДА ДВЕ ТВОИ КРОХОТНЫЕ ЛАДОШКИ ПОМЕЩАЛИСЬ В ОДНОЙ МОЕЙ ЛАДОНИ. СПУСТЯ НОЧИ, ДНИ И ГОДА В ТВОИХ РУКАХ УЖЕ ВЕСЬ МИР. ТАКОЙ, КАКИМ ТЫ ЕГО СОЗДАЛА, И СЕЙЧАС Я ХОЧУ ТЕБЕ НАПОМНИТЬ ТОТ ДЕНЬ, КОГДА МЫ СОТВОРИЛИ ИЗ ПАСМУРНОГО НАСТРОЕНИЯ ВЕСЕЛУЮ РАДУГУ НАШИХ ЭМОЦИЙ.

      ТОТ ДЕНЬ МНЕ ОЧЕНЬ ДОРОГ, ВЕДЬ У НАС С ТОБОЙ ПОЛУЧИЛОСЬ СТАТЬ ТВОРЦАМИ СВОЕЙ ЖИЗНИ, НАМ УДАЛОСЬ НАСЛАДИТЬСЯ МОМЕНТОМ ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС.

      ТЫ БЫЛА ОЧЕНЬ РАССТРОЕНА, Я ДАЖЕ НЕ ПОМНЮ, ИЗ-ЗА ЧЕГО. НО ЭТО НЕВАЖНО. КОГДА ТЫ СЕРДИЛАСЬ В ДЕТСТВЕ, ТО ТАК СКЛАДЫВАЛА ЗАБАВНО ГУБКИ, ЧТО БЫЛО ПОНЯТНО: ЛУЧШЕ СЕЙЧАС НЕ ПОДХОДИТЬ. ТЫ НЕ ТОЛЬКО ГУБКИ СКЛАДЫВАЛА, ЕЩЕ И БРОВКИ ДОМИКОМ ДЕЛАЛА, НО ЭТО БЫЛО НЕ САМОЕ СТРАШНОЕ! ТЫ, КОГДА НЕ ХОТЕЛА ГОВОРИТЬ, ТЫ ОБ ЭТОМ ГРОМКО КРИЧАЛА. ЗАБАВНО! НЕ ХОЧУ ГОВОРИТЬ, ПОЭТОМУ КРИЧУ.

      НЕ ЖЕЛАЯ НИКОГО ВИДЕТЬ И СЛЫШАТЬ, ТЫ ЗАБРАЛАСЬ В СВОЙ ШКАФ. ТАКОЙ ОБЫЧНЫЙ ШКАФ, ЦВЕТА ТОПЛЕНОГО МОЛОКА. НО ТОЛЬКО С ВИДУ ОН БЫЛ ТАКИМ СВЕТЛЫМ, ЗАБРАВШИСЬ ВНУТРЬ, ТЫ ПОНЯЛА, ЧТО ТАМ ТЕМНО И НЕМНОГО СТРАШНО. ВРОДЕ ЭТО ТВОЙ ШКАФ, НО ОН ДРУГОЙ ИЗНУТРИ, НЕИЗВЕСТНЫЙ, БОЛЬШОЙ. НА ПОЛКАХ ЛЕЖАТ ВСЕ ТЕ ЖЕ ТВОИ ЛЮБИМЫЕ ВЕЩИ, НО ТЕМНОТА ИХ НАПОЛНЯЕТ КАКИМ-ТО ЗАГАДОЧНЫМ И ПУГАЮЩИМ ОБРАЗОМ. А ВДРУГ ЭТО ПЛАТЬЕ УМЕЕТ ШИПЕТЬ. ИЛИ ЭТА ЮБКА НАПРЫГНЕТ НА ТЕБЯ В ТЕМНОТЕ, И ЕЙ НЕ ВАЖНО, ЧТО НА ТЕБЕ УЖЕ ЕСТЬ ДЖИНСЫ.

      В ОБЩЕМ, ЗАБРАВШИСЬ ТУДА И ПРОЯВИВ СВОЙ ХАРАКТЕР, ТЫ ПОНЯЛА, ЧТО ПОСПЕШИЛА. Я ЖЕ ЭТО ОСОЗНАЛ, КОГДА ТЫ ЗАМОЛЧАЛА. КОГДА КРИКИ, ОТЛЕТАВШИЕ ОТ СТЕН, ВДРУГ УМОЛКЛИ, И ТИШИНА НАУЧИЛАСЬ ГОВОРИТЬ, ТОГДА СТАЛО ПОНЯТНО, ЧТО МНЕ ПОРА ТЕБЕ ПОМОЧЬ. ТИХОНЬКО Я ПОДОШЕЛ К ШКАФУ И СЛЕГКА ПОСТУЧАЛ, ЧТОБ ТЕБЯ НЕ НАПУГАТЬ.

      ТЫ, КОНЕЧНО ЖЕ, В ЭТОТ МОМЕНТ, ОСМЕЛЕВ, СКАЗАЛА: «УХОДИ, НЕ ХОЧУ ТЕБЯ ВИДЕТЬ».

      «А ТЫ МЕНЯ И НЕ УВИДИШЬ», – СКАЗАЛ Я И БЫСТРО ЮРКНУЛ В ТВОЙ ШКАФ.

      КАК МЫ ТАМ ПОМЕСТИЛИСЬ, Я НЕ ЗНАЮ, МОЯ МАЛЕНЬКАЯ ФЕЯ И ПАПА В ПЯТЬ РАЗ БОЛЬШЕ ЕЕ. НО ВДВОЕМ В ТЕМНОТЕ СТАЛО ЯВНО ВЕСЕЛЕЕ.

      ТЫ НЕ ХОТЕЛА НИКАК