Всегда вчерашнее завтра. Чингиз Абдуллаев

о вывезенном архиве, который не дошел до Москвы. Мне нужно знать, во-первых, кто именно входил в его группу и, во-вторых, не было ли у него близких друзей в группе советских войск в Германии.

      – Только это? – уточнил Владимир Владимирович. – Я думал, ты попросишь по меньшей мере списки агентуры нынешней российской разведки во всех странах Прибалтики.

      – Это примерно одно и то же, – пробормотал Дронго.

      – Ладно, – согласился его собеседник, – постараюсь что-нибудь сделать. Завтра вечером позвони.

      – Спасибо. – Он положил трубку. Теперь ему оставалось ждать завтрашнего вечера. Еще предстояло уточнить, как погиб полковник Лякутис. Московский адрес полковника дал ему Хургинас.

      Утром он поехал по указанному адресу. Обычный московский дворик. На скамейке сидели две старушки, во дворе играли дети. Ничто не указывало на трагедию, которая произошла здесь несколько месяцев назад. Он прошел в подъезд, поднялся на третий этаж. Убедившись, что звонок не работает, осторожно постучал. За дверью никто не ответил. Он постучал снова, на этот раз сильнее.

      Дверь медленно открылась. На пороге стояла потухшая женщина. Он знал, как выглядят обычно подобные женщины, неожиданно теряющие своих любимых мужей.

      «Проклятая профессия, – подумал Дронго, – приходится мучить вдову после такого горя».

      – Добрый день, – вежливо сказал он, – извините, что я вас беспокою. Здесь жил полковник Лякутис?

      – Да, – равнодушно ответила женщина, – он жил здесь.

      – Я его бывший сослуживец, – соврал Дронго. – Можно войти?

      – Входите, – так же равнодушно сказала она, пропуская гостя внутрь.

      Квартира выглядела сиротливо, словно сама жизнь покинула это жилище. Он прошел в столовую, сел за стол. Она села напротив, устало положив руки на стол.

      – Как вас зовут? – спросила женщина.

      – Полковник Савельев, – чуть поколебавшись, представился он, внимательно следя за реакцией женщины. На нее это не произвело никакого впечатления, словно она впервые услышала такую фамилию. Покойный Лякутис не посвящал жену в свои служебные проблемы.

      – Он ничего обо мне не рассказывал? – спросил Дронго.

      – Нет. – Женщина покачала головой. Она пребывала еще в таком состоянии, когда не врут из вежливости.

      – Наверное, он говорил обо мне. Мы начали работать с ним давно, еще лет пятнадцать назад, когда я приезжал в Литву. И совсем недавно, перед самым распадом, я был командирован в Вильнюс.

      – Вполне возможно, – согласилась она, – но я не помню. Он не любил рассказывать о своей работе. Только сейчас начинаю понимать, что, прожив с ним столько лет, я мало интересовалась его проблемами.

      Она отвернулась, но ни одним жестом, ни звуком не показала своего состояния.

      – Как он погиб? – спросил Дронго.

      – Его убили около нашего дома. Какой-то снайпер. Я целый месяц не могла спокойно проходить мимо этого места. Слава богу, скоро перееду отсюда к дочери.

      – А кто