Истинная для дракона. Камелия Джейн

колыхал меня на воде в такт движениям своих вероломных пальцев. Я заставила себя мысленно отстраниться от его сексуальной игры, закрыла глаза и расслабилась насколько возможно. «Мне хорошо, это мужчина, которого я хочу, и он не делает ничего плохого», – убеждала я себя. И действительно впала в некую эйфорию: дыхание стало ровным и глубоким, сознание погрузилось в транс.

      Я четко представила свои сферы, каждую по отдельности: похотливую нижнюю, эмоциональную среднюю, испепеляющую верхнюю. Моя голова уже готова была вот-вот взорваться, я уже ощущала жар корнями волос. Но я вообразила, что это вовсе не огненный шар внутри меня, а горячий поток, водопад, стекающая лава. И, о чудо – нехотя, обжигая меня изнутри, верхняя сфера потекла вниз, навстречу средней. Голову отпустили огненные тиски, сознание немного прояснилось.

      Дракон, понаблюдав за мной некоторое время, наклонился к моей груди. Не спеша, он наслаждался то одной, то другой грудкой: втягивал губами соски, обласкивал их языком, терзал зубами, дул и снова кусал.

      Не знаю, наверно, я начала постанывать. Моя верхняя сфера очень медленно, вулканической лавой перетекла в среднюю, на уровне груди, которую как раз сладко мучил Этелхарт. Он, губами втягивая кожу, стал спускаться по моему животу ниже и ниже, будто прокладывая русло для огненной реки вниз, к сластолюбивой сфере.

      А внизу, в моем лоне уже всё было готово для встречи гостя: лепестки нежных губ раскрылись, выставляя дотоле скрытый, сейчас набухший бутон клитора. Мышцы сокращались в такт движениям бесстыдных пальцев, ласкавших меня сзади. Аден-Драйк очень медленно провел языком по губам и клитору, и это дало толчок сферам в груди – они двумя ручейками, бьющими меня изнутри током, потекли вниз.

      Длинный упругий язык дракона вытворял со мной невероятное: насладившись влажными лепестками губ, он занялся клитором, танцуя вокруг него древние брачные танцы. Когда от слишком большого удовольствия его прикосновения к клитору становились невыносимыми, и я от них вздрагивала, дракон проникал жестким своим языком в мое лоно. Язык – жестокий и сильный, как его хозяин, то двигался навстречу пальцам в анальной дырочке, с которыми его разделяла тонкая стеночка, то исследовал каждый миллиметр шелкового лона, то упруго бился о преграду. Потом он возвращался к клитору и снова доводил меня до исступленной дрожи. И так – бесконечно!

      Вторая его рука, державшая меня ранее под голову, давно уже гуляла по моей груди, то больно сжимая, то ласково поглаживая, то шлепая по ней, то оттягивая соски. Я легко держалась на воде: мои ноги обнимали Этелхарта, а руки держались за края купели. Голова откинулась назад, волосы медузой колыхались в воде.

      Сферы, соединившись внизу, готовы были выплеснуться через край отведенного им русла. Я, без стеснения стонала, вздрагивала и выгибалась навстречу мастерским движениям дракона. А он, в который раз оттянув губами мой клитор, глубже и быстрее двигаясь пальцами в попке, яростно сжимая мою грудь, языком терзал чувствительный бутон. Это было уже настолько