Сага о Первом всаднике. Время проснуться дракону. Анна Ганькова

а когда пьяный – вообще зверюга. Вы в общей зале не задерживайтесь, пройдите до дальней стены – там две комнатки отдельные имеются… – и, шаркая ногами, удалился.

      Как ни странно, лошади не стали возражать, что их повод в руках чужого человека. Даже строптивая Воронова кобылка, умиротворенно опустив голову, последовала за ним.

      Впрочем, чего ж здесь странного? Все знают, что хотя в обычной жизни гномы и не пользуют лошадей, но если в силу сложившихся обстоятельств сталкиваются с ними, то почему-то именно они, а не люди или эльфы, быстрее находят «общий язык» с ними.

      – Повезло трактирщику с конюхом, – высказал вслух общую мысль принц, глядя вслед мерно раскачивающимся хвостам.

      – Ага. Интересно, а он сам-то понимает, насколько? Любой герцог иль король даже полновесный золотой отвалил бы, что б в его конюшне гном заправлял. Только их ведь обычно из горы не выманишь, – поддакнул Ворон.

      – Скажите, уж, что они среди людей вообще плохо приживаются. Фейрум – редкий случай. Все, пошли внутрь, – закончил, может и интересный, но совсем несытный, разговор Тай.

      И ухмыльнувшись со словами:

      – Будем надеяться, что этот трактирщик готовит так же хорошо, как нанимает конюхов, – направился к двери.

      Войдя в общую залу, друзья, по совету гнома, не стали усаживаться за стол в ней, а направились к дальней стене, где виднелись два проема завешанных тканью. Бросив только беглый взгляд по сторонам, им стало понятно, насколько полезным был совет местного конюха.

      Справа три стола были составлены в один. На нем неровно громоздились тарелки и миски с едой. Горы пирогов и ломтей хлеба были свалены на уже грязную скатерть вперемешку с костями и объедками. Поверх же этих неаппетитных завалов, вкривь и вкось, стояли кувшины с пивом и бутыли с самогоном, часть которых уже валялась под столом, вместе с черепками битой посуды.

      Вокруг же этого безобразия, пьяные, расхристанные и неопрятные, сидели полтора десятка мужиков. Еще пяток этих безобразных личностей валялись на лавках и под тем же столом.

      Шум стоял неимоверный. Кто-то из пьянчужек пытался петь нестройными хриплыми голосами, кто-то – говорить, не слушая и перекрикивая собеседника. А над всем этим возвышался рыжий лохматый здоровенный детина и призывал поднять кружки за свое здоровье.

      Слева же от прохода также стояли три стола, но, по отдельности, в рад.

      За одним из них сидели, уткнувшись носами в тарелки и быстро работая ложками, трое служителей Светлого, видимо низшего ранга, раз не смогли позволить себе отдельную комнату. А может, это из положенного их сану смирения, они стоически выносили соседство похабной компании. Но по какой бы из причин они тут не находились, все же капюшоны своих белых ряс служители так и не сняли, и явно старались побыстрее насытиться.

      За другим столом расположились четверо мужчин. Трое из них были одеты добротно, но скромно. Один же, отличался от всех более дорогой и безвкусно-яркой одеждой, как одеваются недавно разбогатевшие торговцы, каковым он, скорее всего, и являлся. А остальные, значит соответственно,