Мои дорогие девочки. Эмма Берсталл

с ней в ближайшее время.

      «Что ж, – подумала Мэдди. – Сначала я сообщу ему плохую новость, а потом сразу хорошую». Она решила выйти и купить Блейку макиато, чтобы порадовать его перед непростым разговором.

      Мэдди надевала пальто, когда Блейк выглянул из своего офиса. Нездоровый цвет лица и усталые зелено-карие глаза свидетельствовали о том, что ему не мешало бы отдохнуть. Он слишком добросовестно относился к работе, но компания от этого только теряла, ведь босс постепенно профессионально выгорал.

      – Как твои дела? – негромко поинтересовался Блейк, оглядываясь по сторонам. Он был в обычной рабочей одежде: джинсы, грубые коричневые ботинки, яркая сорочка и джемпер с круглым воротом, рукава которого, как всегда, были подтянуты до локтей. – Не возражаешь, если я сяду?

      Блейк выдвинул стул и начал рассказывать о жене и детях, и о том, что младший ребенок пообещал съесть брюссельскую капусту в Рождество. Мэдди вежливо засмеялась – зачем ей знать об этом?

      Нужно сообщить ему про письма, иначе она не успокоится.

      – У меня есть хорошие новости… и плохие.

      У него дернулся левый глаз.

      – Какую хочешь услышать первой? – рассмеялась Мэдди, чтобы снять напряжение.

      На лице Блейка было написано сильное беспокойство. Ему явно требовались успокоительные таблетки.

      – Все не так плохо, – заверила она. – Компания Луизы отвергла наше предложение…

      – О боже! – воскликнул он и обхватил голову руками.

      – Но я получила хорошие новости из «Текила Тиз». Им понравилось…

      Блейк застонал, и Мэдди подумала, что никогда еще не видела его в таком плохом настроении. Может, поругался с женой? Но при чем тут она?

      – Хочешь кофе или чего-нибудь еще? – весело спросила она, но, казалось, он не услышал вопроса.

      – Дело в том, – произнес Блейк, крутя в руках часы, – что я уже сделал, все, что мог: изучал ситуацию под разными углами зрения, жонглировал цифрами. Не знаю, что еще предпринять. Я понимаю, что у тебя сейчас очень тяжелое время…

      Мэдди не любила, когда босс говорил таким тоном, – он действовал ей на нервы. Судя по всему, Блейк действительно в плохом настроении. Мэдди заметила, что в его огненно-рыжей шевелюре появилось много седых волос.

      – О чем ты? – промолвила она.

      – Мне придется урезать расходы.

      – Что ты имеешь в виду?

      Блейк облизал губы:

      – Я вынужден сократить твои часы. И с остальными я тоже поговорю. Мне очень жаль, Мэдди. Мы так давно дружим!

      Мэдди пыталась понять смысл сказанного. Своим заявлением он застал ее врасплох.

      – О каком сокращении ты говоришь?

      Блейк провел рукой по волосам, и она заметила капельки пота у него на лбу и на верхней губе.

      – Я хочу попросить тебя на время перейти на трехдневную рабочую неделю.

      Мэдди ахнула:

      – Но я не могу…

      Он посмотрел ей в лицо:

      – Выбора