Младший инквизитор. Динара Касмасова

это гуляли целый год по всем инквизиционным кабинетам. И еще я вспомнил, как о нем как-то сказал инквизитор Сабашников, что магистр – единственная магическая тварь, получившая образование на туманном Альбионе.

      Илья дунул на котенка и тот опять стал салфеткой, новый порыв ветра отнес ее к перилам.

      Глава 7 – Шкатулка

      На веранду выглянул Орест и позвал меня оценить его новое приобретение. Пройдя за ним через холл, я вошел в кабинет. Там уже был Тимофей Дмитриевич, он что-то шептал сове, которая сидела на спинке кресла и совсем не обращала на него внимания.

      – Вы должны это увидеть! – Орест с горделивым видом приблизился к стеклянному шкафу, подождал, пока Тимофей Дмитриевич и я подойдем к нему. – Я торговался за неё до последней капли крови на людском аукционе. Выложил сумму, о которой даже неприлично говорить. Трое мужчин и одна пожилая дама устроили за эту шкатулку настоящий бой. Это были маги, разумеется, я это вычислил по их магическим уловкам и более неформальной, в отличие от остальных, одежде.

      «Более неформальной? – хмыкнул я про себя. – Скорее, более неряшливой. Маги могут ходить по улице даже в тапочках и домашних халатах».

      – В аукционном каталоге о шкатулке говорилось лишь, что она принадлежала обедневшему дворянину Юрию Алябину, который известен только тем, что учился в одном классе с Александром Блоком, в Введенской гимназии. Поэтому начальная цена была всего лишь три тысячи пятьсот рублей. Если бы не эти трое магов, она бы мне досталась считай задаром. Самой упертой оказалась старая магиня. Она даже не побоялась применить чары к ведущему: он вдруг перестал замечать меня, будто я стал невидим. Хорошо, что в зал вошел инквизиторский наблюдатель. Видимо, он был здесь потому, что выставлялась вещь мага. И старушке пришлось тут же снять чары.

      – Ну вот, вы и признались, что инквизиция благо для магов, – сказал я. Я-то сказал это серьезно, но, видимо, Орест подумал, что это была подколка, так как тут же возразил:

      – Подобной ерунды я в жизни не произнесу. Просто я рад, что мне досталась шкатулка самого Юрия Алябина.

      Орест достал из шкафа простую, величиной с толстую книжку, шкатулку из темного дерева. Крышка её была изрядно потерта, из замочной скважины торчал ключик.

      Тимофей Дмитриевич, повертев её в руках, сказал пару слов восхищения, явно только из вежливости.

      Орест сказал:

      – Я нанял одного знаменитого историка, из простых людей, он работает в Эрмитаже. Я попросил нарыть информацию. Оказалось, отец Юрия Алябина привез шкатулку из Франции как свадебный подарок своей будущей жене. Конечно же, не пустую, а с драгоценностями.

      Возмущенный шепот шкатулки заставил меня улыбнуться.

      – Ваш историк вас надул, – сказал я. – Эту шкатулку подарил Алябину на двенадцатый день рождения его друг, маг. А когда Алябин стал взрослым, он хранил там важные для себя письма.

      – С чего это ты взял? – вытаращил на меня глаза Орест.

      Я замялся, не зная, говорить ли правду.

      – Шкатулка мне сказала, – пробормотал я.

      – Не