Кладовка. Роман Шабанов

реакция перейдет и на всех остальных, но мама такая твердая. Она говорит, что кокосовые орехи одним ударом колола. Врет, наверное, хотя что я говорю… про родных так нельзя. Они заблуждаются, но не врут ни в коем случае. Но отчим обещает купить боксерские перчатки и сводить меня в зоопарк, показать, как обезьяны раскидывают свои кака… в общем, ты понял, по клетке. Я представляю, что было бы у нас, если бы мы тоже самое делали у себя дома. Я бы прятался здесь. Закрылся. Тут есть немного запасов (берет банку) – огурчики, помидорчики, компотик с пенкой. Да, весело здесь будет. Там битва с неприятным запахом, тут я – пью забродивший сливовый компот. Хорошо. Так, кто-то еще пришел. Надо выходить, а то снова будут отчитывать… а мне нужно сделать так, чтобы я был идеален во всем. Как же еще добиться того, чтобы у меня появился котенок? Говорю это, а у самого сердце бешено колотится. У меня может быть котенок! Я буду с ним… еще не знаю – играть, наверное. Первый же, это не черепашка и не рыбка, это ко-те-нок. Все, пока… квадрат, я на волю, быть шелковым, но это до поры до времени.

      Затемнение.

      Сцена 2

      Мать. Хорошо, что никто сюда не заходит, кроме меня. Наверное, приняли бы за дуру. (Смеется.) Тетка тридцати пяти лет закрывается в кладовке и говорит с раскуроченным ящиком, в котором паутины и мертвых тараканов явно больше, чем под кухонным столом. (Успокаивается.) Да, а куда деваться? Места в доме мало, три комнаты – и все заняты. Да и атмосфера не та – все мешает, места много, и кажется, что все тебя слушают, эхо такое… а здесь тихо, говори сколько хочется, а он молчит. Был у меня один молчун. Красивый, черт, но молчит. Я ему: «Анекдот расскажи», а он мне хитро так улыбнется и продолжает молчать. Как-то мне сказал, что любит, так я думала, сейчас припадет к ногам и… ничего, потом сказал, что уезжает, и все. До свидания, корабль уплыл, девушка осталась на берегу. Много было таких несуразных. Они мне подарки делали, цветы подносили, а я все пыталась разгадать, кто же из них настоящий. Как кто-то сказал: нужно прочитать за всю жизнь всего десять книг, но чтобы найти эти десять – перечитать тысячи. Мне не нужно десять, да и книги-то я не очень, в них много слов, а словам я сейчас не верю… слишком много было сказано слов, путь другие читают. Я не могу. Потом был у меня служивый, он мне кольчугу подарил. Зачем? Да это разве важно? И когда он попросил меня ее надеть, я сделала это, и мы наслаждались друг другом под металлический трезвон, да, он был извращенец. На теле потом еще долго следы от колец оставались и точки от ржавчины. Он, наверное, эту кольчугу не только мне дарил. Отдала обратно в результате. Пусть с другой наслаждается. Лет в семьдесят повесит ее на стену и будет предаваться воспоминаниям под «Столичную». И откуда такие берутся?

      Пауза, вытирает уголки губ.

      Потом, помнится, бизнесмен был. Два года со мной жил, и я наблюдала, как он катится вниз. Никогда не думала, что человек с машиной и квартирой может за два года все это спустить и оказаться на улице, на детской площадке вместе с алкоголиками, которые стоят там,