Zona O-Xa. Виктор Грецкий

озеро вместе с дядей и чудом остался жив, отделавшись, как говаривал дядька, легким испугом.

      – Ехал грека через реку, видит грека в реке рак, – стал бубнить про себя Гиров, пытаясь не затянуться до конца и понимая, что тогда его дело труба.

      В этот момент в комнату вошел какой-то долговязый, носатый парень с козлиной бородкой и, сев на соседнюю кровать, ни слова не говоря, стал внимательно наблюдать за ним.

      Это был Вовочка Пуговкин, отца которого тоже звали Владимиром, отчего в палатах все его называли просто – ВВП.

      – Помочь, Второй? – немного понаблюдав, как Гиров выпутывается, дружелюбно спросил ВВП.

      – Почему Второй? – не понял Гиров

      – А кто ж ты Первый что ли, – ухмыльнулся ВВП. Первый здесь Я!

      – А ты кто такой, – Гиров начинал свирепеть. Веревки никак не поддавались.

      – Я то? Президент, – выпучив глаза и пристально смотря на Штирлица, глухо сказал ВВП. – Не ожидал такой встречи с Первым?

      – Ну, давай президент присоединяйся, похоже, я сам не стряхну эти силки.

      – Ага, меня потом тоже привяжут, если узнают, что я тебе помог.

      – Не узнают.

      – Узнают, – твердо сказал ВВП и кивнул на рыжего больного на кровати напротив, – Чубайс заложит.

      В это время веревка на левой руке поддалась.

      – Сам справлюсь, – подумал Гиров и решил больше не отвлекаться на разговоры с ВВП.

      Психи, тоже не стали докучать его вопросами, а втихаря заключили между собой пари на вечерний кефир – сможет или не сможет выпутаться.

      Веревки врезались в тело все больше и больше. Руки совсем онемели, из-за чего начинало сводить судорогами все тело, хотелось ругаться матом, но Гиров говорил себе: – Молчи и терпи. Помнишь, какая боль была от самоловки, которую ты намотал по глупости на руку, когда на «Мелком» пытался вытащить щуку, попавшую на нее? Ведь тогда же молчал? Вот и сейчас молчи!

      – Интересно, сколько уже лежу в этих веревках, – подумалось ему. – Похоже, часа три-четыре, уж больно тело онемело.

      На самом деле шел уже восьмой час, как семи здоровым санитарам и помогавшим им больным, жившим в "Черной дыре" на привилегированных правах, удалось скрутить Гирова по указанию Главврача, заметившего в его глазах звериные блики и решившего, что береженого бог бережет.

      В "Черной дыре" это вообще всегда практиковалось: всех вновь прибывших привязывать к кроватям. Это называлось ласковым словом "пеленать". И этому никто не противился, за что все имели не очень тугие повязки. Но этот, почему-то, воспротивился…

      Наконец, веревки поддались и тело, обретя долгожданную свободу, нежно заныло.

      – Кайф, – подумалось Гирову.

      – Кайф, да? – сказал грозно ВВП. – А я из-за тебя должен кефиром расплачиваться, – и, злобно зыркая на Штирлица, он резко выскочил из палаты.

      – Не прошло и двух минут, как в палату ввалилась целая гурьба персонала и, ни слова не говоря, опять навалилась на Гирова.

      – Вы что, суки, совсем обнаглели! – побагровев, заревел