Чеченцы: быт, культура, нравы, обычаи, религия. Кавказская война. XIX век. Муслим Махмедгириевич Мурдалов

.

      «11 лет в неволе у Шамиля» (Авария, Лезгинистан, Чечня, Кумыки, селение Эрпели, Ботлих, Тилитли, Дарго, Ведено, Атаги).

      «Из записок русского, бывшего в плену у черкесов». (Дойч-Борз, Ярыш-Марды, быт, подробное описание людей).

      «Сударь. Десять месяцев в плену у чеченцев». (Чечня, Галэ).

      «Пленницы Шамиля». (Упоминается Шейх Кунта-Хаджи).

      «Семь лет в плену у горцев».

      «Нечто о Чечне».

      «Аул за Тереком».

      «Грозненская Почта – Юбилей».

      Предисловие

      Стремлением приоткрыть завесу тайн в вопросах быта, культуры своего народа у меня возникло уже давно. Уже несколько лет были набраны тексты Джабраилом и Микаилом, а сами архивные материалы для подготовки к публикации были привезены еще лет семь назад. Многие из них были уникальны тем, что они были не оцифрованными в библиотеках, а тем более документы из архива РГАДА. А книжка польского писателя, изданная в 1883 году, широкий читатель на русском языке видит вообще впервые. Эту книжку старший сын Джабраил переводил с польского языка, пользуясь помощью интернет-переводчиков, в течение нескольких месяцев, после занятий, он тогда учился в 9 классе в школе №48. Мне достались хлопоты по редакции текстов и многих непереводных слов, которых автором были записаны на слух, да еще и на польском языке. Эту книжку мне помогли библиографы Отдела Рукописей Национальной Библиотеки Польши в г. Варшава, за что я им хотел бы выразить сердечную благодарность. Этот поляк, находясь не один год среди чеченцев, в ходе кавказской войны, подметил и записал точно многие очень интересные детали из жизни и быта, не только чеченцев, но и детали взаимоотношений нескольких народностей, находившихся в Чечне, и воевавших на стороне Шамиля. Эта книжка представит особый интерес этнографам, краеведам, так как этот польский солдат красочно и искусно описал и Аварию, и Лезгинистан, и Андию, и селение. Подробнейшим образом описал домашний быт, женское и мужское одеяние почти всех основных народов, живущих на Северном Кавказе, домашняя утварь и т. д. К сожалению перевод со старого польского языка на современный русский язык, в деталях не передает все художественное описание, гор, ущелий, рек, но в основном, можно и читать и понимать много необходимых для историка подробностей. Например: как пересеклись судьбы двух чеченских пленников Кароля Калиновского – поляка, и немца Ивана Клингера на русской службе.

      Хотелось бы обратить Ваше внимание на произведение, приведенное в этом сборнике, написанное Анной Дрансе, гражданкой Франции, педагог, образованная женщина своего времени, будучи учителем детей князя Орбелиани, прошла все тяготы в неволе, она могла покинуть семью и детей Орбелиани, но до окончания переговоров, и полного освобождения семьи грузинских царевичей, находилась в Ведено в ставке Шамиля, т. е. являлась очевидцем и сегодня является важнейшим источником для получения детальных подробностей быта семьи не только имама Шамиля, но и описала ряд неизвестных доселе важных этнографических и этнологических деталей, потому что ставка Шамиля являлась пунктом сбора и взаимоотношений многих народов Кавказа, России и Европы. Мне было интересно узнать, точно ли переведена версия, приведенная в этом сборнике. Я обратился к моим родственникам во Францию, живут в Леоне, Рамзан и Марха, не только нашли французскую версию эту книгу 1857 году в Париже, но и помогли перевести некоторые главы этой книги, которые явились ключом к разгадке. Перевод, сделанный в Тифлисе в 1859 году, соответствует оригиналу. Еще эта книга для чеченцев цена тем, что в ней упоминается Камал Шейх Устаз Кунта-Хаджи Кишиев (мой Устаз). Хоть его имя Дрансе в своих воспоминаниях не произносит, а пишет дервиш – пустынник. Дрансе утверждает, что после визита этого дервиша через несколько дней они были уже на свободе. Уверенно могу утверждать, на тот период времени кавказской войны, только Кунта-Хаджи мог своим непререкаемым авторитетом, воздействовать на ум Шамиля и его муршидов и на его советников-алимов, и его мудиров, которые долгое время давая Шамилю противоречивые советы, не давали состояться долгожданному обмену и освобождению семейства Орбелиани. Для меня как историка, собирающего материалы в различных архивах о жизни святого Шейха, строки Дрансе приведенные в ее романе «невольницы Шамиля» явились большим подспорьем в биографии Шейха Кунта-Хаджи, в части его взаимоотношений с имаматом Шамиля. Историк, системно изучавший кавказскую войну, хорошо знает, насколько в тяжелой обстановке находился имамат Шамиля, и не столько неудачею в военных действиях против России, сколько внутренний раздор в ближайшем окружении Шамиля. При всем том, что ученые-арабисты в окружении Шамиля отрицали Святую Миссию Кунта-Хаджи на Кавказ, безысходности имам Шамиль, мне кажется, привлек независимого и наилучшего эксперта, решение которого и стало бесспорно мудрым. Он сказал: «Не берите денег, отпустите этих людей», и через три дня, они были на свободе.

      Следующее внимание читателя хотелось бы заострить на записках Максима Сахно-Устимовича, оригинал хранится в РГАДА (хочу заметить, что Архив Древних Актов находится во внутренней территории ГАРФ, таким образом символизируя какую-то сакральную