Скелеты в шкафу. Сергей Курган

и «винопийцами», нередко, чтобы испортить им аппетит, рассказывая всевозможные гадости. Причем, он повторял их помногу раз, почти не обновляя «репертуара», так что они обросли длиннющей бородой. Например, он любил рассказывать о том, как в одной деревне умерла старуха, и родственники сбросили ее труп в ручей, чтобы таким образом наловить побольше раков. После такого рассказа у многих гостей кусок застревал в горле. Гитлера же это весьма забавляло. Когда подавался мясной бульон, фюрер неизменно начинал рассуждать о «трупном чае», как он его называл. Если же на стол выставлялись угри, то он не без ехидства напоминал о том, что лучше всего эта рыба ловится на дохлую кошку. Когда же однажды к обеду был подан огромный омар – подарок фюреру от рыбаков, то он выразил удивление, как можно поедать таких неаппетитных чудовищ, и распорядился впредь подобного не допускать.

      На обедах в ставке Гитлера в Восточной Пруссии всегда присутствовала овчарка Гитлера, Блонди. Он дрессировал ее сам и очень ревниво относился к тому, чтобы она не обращала внимания ни на кого другого и слушалась только его команд. В противном случае он страшно злился. Для многих гостей это было настоящей проблемой. Блонди отнюдь не была вегетарианкой и, чувствуя запах мяса, которое ели гости, часто подходила к кому-нибудь из них и клала им голову на колени, молча заглядывая им в глаза печальным собачьим взглядом. Но дать ей мяса никто не рисковал, опасаясь, что Гитлер рассердится.

      Однажды заведующий хозяйством решил как-то разнообразить меню и подал черную икру. Несколько недель Гитлер с большим аппетитом ложками уплетал ее, но когда он узнал, сколько она стоит, то возмутился и запретил дальнейшие закупки. Тогда ему предложили более дешевую красную икру, но и она была отвергнута как чересчур дорогая. Конечно, в общей сумме расходов это была мизерная величина, не игравшая никакой роли. Но образ фюрера, объедающегося икрой, был нестерпим для представления Гитлера о самом себе. Как же! Ведь он печется только о благе немецкого народа, отказывая себе во всех земных радостях – изысканной пище, алкоголе, табаке и сексуальной жизни. Таков был официальный пропагандистский образ. Но Гитлер и сам себе внушил, что именно так и есть, хотя он отказывал себе и не во всем из выше перечисленного. Тем не менее, он очень заботился о своем имидже. Так, он очень боялся прибавить в весе. « Ни в коем случае! Вы только представьте себе меня с брюшком. Это было бы концом моей политической карьеры!» По этой же причине он принципиально не носил очки, и его секретарша Гертруда Юнге печатала все документы, предназначенные для него, на специальной пишущей машинке с крупным шрифтом.

      Гитлер был начисто лишен чувства юмора. Острить он предоставлял другим, при этом нередко буквально корчился от смеха. Обычно он любил рассказывать о своем детстве и молодости. Однажды он заявил: «Я часто получал от своего отца тяжелые подзатыльники. Думаю, однако, что это было вполне необходимо и пошло