Леонид Квасников. Разведчик эпохи атома и космоса. Анатолий Максимов

линии НТР в США (1943–1945) в рамках всех ее операций – «Воздух», «Радуга», «Зелье», «Парфюмерия», особенно удалось активизировать работу по операции «Энормоз». Ибо в агентурной сети нью-йоркской резидентуры появился ценнейший источник – Клаус Фукс, с которым до 1942 года работали с позиции Лондона. Поток информации «по теме» в Центр резко повысился и по количеству, а главное – по качеству.

      ФУКС Клаус (1911–1988). Агент разведки госбезопасности (1941–1950). Выдающийся физик-теоретик, бежал из Германии, подданный Британии. Из идеологических соображений предложил сотрудничество советской разведке. В годы войны работал над созданием ядерного оружия в США (1941–1945) и после войны – в Англии (1945–1950). В результате предательства был арестован, судим и приговорен к 14 годам тюремного заключения. Досрочно освобожден (1959). Заместитель директора Института ядерных исследований в ГДР (1959–1988).

      В целом успех и главная заслуга «атомных разведчиков» и в Англии, и в США заключается в следующем: ими руководил идеолог НТР Леонид Романович Квасников, талантливый организатор агентурного проникновения в работы американского «Манхэттенского проекта». Причем советской стороне – специалистам и разведчикам – пришлось работать в условиях объективного отставания от США, более того, при четырехлетней монополии в атомной проблематике американцев. Но 29 августа 1949 года в Союзе первая отечественная атомная бомба была взорвана. Это был результат коллективных титанических усилий ученых, специалистов, производственников и разведчиков.

      Не потому ли американская сторона вынуждена была отказаться от идеи ядерной войны против Советского Союза? Работа резидентур советской госбезопасности по обе стороны океана над атомной проблемой стала самой важнейшей в истории нашей научно-технической разведки. Потому и специалисты и историки спецслужб – и у нас, и за рубежом – этот успех оценивают как триумф советской разведки.

      «Атомные шаги» к «верхам» разведки

      Историограф научно-технической разведки Владимир Барковский отмечает, что, когда он пришел после работы в Лондоне в штаб-квартиру разведки на Дзержинской площади, ему стало понятно, какую борьбу в «атомных делах» пришлось вести разведчику-ученому Квасникову с позиции отделения этого направления разведки. Более того, и с самой госбезопасностью, и за ее пределами – с «верхами».

      В Лондоне, в лице резидента Анатолия Горского, добываемая «атомная информация» получала немедленную поддержку. Тем более, когда источники чуть ли не инициативно стремились обратить внимание на атомную проблему (из «Пятерки» – Дональд Маклин и Джон Кернкросс), принося конкретные материалы.

      А в Центре? Леонид Квасников эту информацию воспринимал с государственных позиций, но вот с «Инстанцией» – собственно, для кого эти сведения и предназначались: правительство, военные, ученые, – возникли трудности.

      Действительно, когда на фронте идет борьба на выживание, непросто было Квасникову выйти «на верха» с вопросом об атоме. Не сразу он нащупал