Россия. Снова эксперимент. Клаус Хольцманн

Горбачев практически пустил партию под откос. Очень резко об этом шаге Горбачева высказывается автор книги о нем О. Давыдов. «Не хочет понять того, что «руководящая роль партии» – именно краеугольный камень того государства, в котором мы вместе с ним жили, его – как угодно – конститутивная или конструктивная особенность. Не может понять, что без этой «руководящей роли партии» советское государство разрушается автоматически. Хорошо это или плохо – вопрос другой, но – именно так Советский Союз был устроен. Если замковый камень, каковым была КПСС, вынимают из свода сознательно, чтобы разрушить империю зла, я это понимаю и даже приветствую, хотя предпочел бы, чтобы предварительно была создана какая-то другая конструкция, поддерживающая свод. Но если человек вынимает этот камень нечаянно, не зная, что он, собственно, делает, вынимает просто потому, что с комсомольской юности не любил руководить хозяйственными процессами, а любил заниматься «чисто политической работой», я это, конечно, могу понять, но предпочитаю, чтобы такие люди все-таки (из уважения к Михаилу Сергеевичу не будем повторять, какого рода деятельность предлагает автор своему герою, а ограничимся многоточием. – К. X.)… а не руководили страной» [18, стр., 220, 221].

      Сейчас, рассматривая то событие сквозь призму времени, трудно удержаться от удивления, как можно было допустить такую оплошность. Остается лишь согласиться, что на всякого мудреца довольно простоты. Но где было в это время его ближайшее окружение? Особенно консервативное ядро. Неужели никто из них не понимал, чем это чревато? Остается лишь признать и повторить опять: Горбачеву не с кем было делать перестройку. А после описанных событий в партийной среде все больше ощущалось его одиночество. Попытка его по ходу движения перепрыгнуть в созданные им же новые структуры власти (институт президентства) мало что изменила. Лишившись поддержки той среды, которая его взрастила и возвела к вершине власти, он уподобился Антею, лишенному связи с матерью-землей Геей. Несмотря на все его метания из стороны в сторону, процесс, набравший инерцию, пошел настолько интенсивно, что сдуло, как ветром, партию и государство, им возглавляемые. Сдуло его самого с вершины власти. Падение его, правда, не было столь болезненным, как это случалось в советской истории, благодаря тому, что за годы своего правления он успел обеспечить себе демократическую «подстилку». Крах КПСС обернулся в конечном счете распадом Советского государства и одновременно концом первого эксперимента.

      Успех того или иного властителя либо политического деятеля зависит, кроме его личных способностей, от такого важного фактора, как исторический процесс. Поясним это на примере Наполеона. Наделенный незаурядными способностями, он длительное время, будучи корсиканцем, т. е. представителем нацменьшинства, не мог добиться подобающих ему высших чинов в армии. Его амбициозность и целеустремленность не находили возможности самореализации. Он даже помышлял о самоубийстве.