Библия и литература. протоиерей Александр Мень

от желания беллетризировать ситуацию, как-то представить ее более конкретно. Были и глубокие идейные мотивы. В то время, в конце I – начале II вв., в христианстве и вокруг христианства появились многочисленные гностические теософские учения. Их обобщала, соединяла, при всей их разнообразности, одна идея: что материя, плоть, природа, мир – это все от дьявола. От Бога только Дух. И вот гностики (они называли себя гностиками, «знающими») и начали перекраивать и переписывать Евангелия заново, на свой лад. В древнейших апокрифических Евангелиях Страстей мы читаем, что Христос страдал на кресте, но это только казалось – потому что Он не страдал. У Него не было плоти, это только казалось! И вообще, говорил один из гностиков II в., Маркион, Он не рождался, как рождаются все дети: Он просто сошел с неба в город Капернаум в 15-й год правления Тиберия. И чтобы это доказать, Маркион просто отрезал первые две главы Евангелия от Луки и начал с третьей, с таких слов: «В пятнадцатый же год правления Тиверия кесаря вышел Иисус…» Значит, не надо плоти, не надо жизни, не надо истории, не надо предыстории, не надо Ветхого Завета, а только проповедь Духа – Духа, Который себя потерял, блуждая в материи, и надо вернуть его обратно. И вот этот гностический Христос с призрачной плотью, с призрачным страданием, который пришел в мир только для того чтобы открыть людям, что в этом мире вообще не стоит жить, а лучше как можно скорее его покинуть через духовное созерцание, – Онто и является главным героем большинства апокрифических Евангелий.

      Некоторые из них звучат красиво. Некоторые очень напоминают наши канонические Евангелия. Но апокрифы – не соперники им, потому что гностические Евангелия все главное берут из наших канонических, но легким поворотом пера (талантливым, я скажу, поворотом) настраивают эти изречения на другую волну. Вместо Богочеловеческого Святого явления в этом обычном мире – призыв к бегству, призыв к развоплощению! Христианство, Евангелие, утверждающее инкарнацию, воплощение божественного в природе, здесь подменяется развоплощением, уходом. И тот факт, что эта тенденция продолжала играть огромную роль в истории литературы, в истории Церкви, в истории европейской цивилизации, объясняет нам, почему эта литература не только сохранилась, а была столь популярна. Ибо, когда гностики исчезли как организованные группировки, им на смену пришли организации другого типа – альбигойцы в Европе, манихеи в Персии, павликиане в Болгарии, волхвы в Древней Руси. Не думайте, что волхвы – это просто древние маги и дикие язычники. Нет, они были дуалистами, они усвоили манихейское учение, взятое из Болгарии (там оно называлось богомильством). Ведь вы знаете, что христианство на Руси очень многое заимствовало из Болгарии – не только из Греции, но и из Болгарии. Но оттуда же пришло и дуалистическое миросозерцание, отрицающее плоть и мир. И вместе с этим отрицанием шли вот эти тексты – шли, находили своих переводчиков, внимательных трудолюбивых переписчиков и многочисленных читателей.

      Сегодня мы можем сказать,