Черный вдовец. Мика Ртуть

церковной лавке наверняка найдется что-то подходящее, – процедил он сквозь зубы.

      – Да, ваша светлость, но… подойдут ли они столь высокой особе?

      – Несите, святой брат.

      В нищем храме не было даже послушника, пришлось служителю самому ковылять к шкафчику у стены, отпирать его, доставать простые медные браслеты со знаком Единого и с поклоном вручать их Людвигу.

      Подняв руку своей очередной жены, Людвиг защелкнул на ее тонком запястье невзрачный ободок, второй отдал ей и дождался, пока она неловко наденет брачный браслет на него. Мимоходом отметил, что опять не сумел удержать эмоциональное равновесие, а заодно и перепугал супругу. Затем он поцеловал шарахнувшуюся от него девушку в щеку.

      Что ж, хоть она и выглядит как чучело, но пахнет весьма приятно. Чем-то нежным, легким и весенним. И руки у нее хороши. Изящная ладонь, тонкие длинные пальцы, аккуратные ногти. Никаких мозолей и прочей дряни, свойственной работающим простолюдинкам.

      Тут же мелькнула мысль, что короткие ногти – гарантия целостности его спины. Хотя что это он? Все равно он не позволит ей распускать руки. И смотреть на него – тоже. Ему нужен здоровый наследник, а значит, стоит поберечь душевное равновесие будущей матери.

      – Герцогиня Бастельеро, поздравляю вас с вступлением в законный брак, будьте супругу слугой, любовницей, матерью, сестрой и…

      – Достаточно, – перебил служителя Людвиг.

      Он сгреб бумаги, подтверждающие его семейное положение, подхватил растерянную и слегка перепуганную жену под руку и потащил ее к выходу.

      Выйдя из Церкви Единого, Людвиг глянул на карманный хронометр. С его визита в мастерскую прошло чуть более часа, а значит, мобиль все еще там.

      – Сейчас заберем из ремонта мой мобиль, оденем тебя подобающе новому статусу и навестим кузена. После обряда положено представить жену родне. Кстати… – Он вытащил из-за пазухи пригревшегося там зверька. – Как, ты сказала, называется это животное?

      Супруга не ответила.

      Тогда Людвиг наконец обернулся к ней.

      Серо-зеленые глаза свежеиспеченной супруги глядели на него, как на вылезшего из свадебного пирога демона: со страхом и неверием.

      – Ваш мобиль? – переспросила она, отмерев.

      – Ты же не думаешь, что я хожу пешком. Так что за зверь?

      – Кошка. – Новая герцогиня сглотнула и облизала пересохшие губы. – Но это не та кошка! Та была трехцветная и пушистая, а эта – бирманская! Это из-за нее…

      Голос супруги все повышался и повышался. Еще немного, и начнется истерика.

      Поморщившись, Людвиг ее перебил:

      – Кошка? Это называется «кошка»?

      – Собака она! Страшная! – чуть спокойнее ответила девица.

      – Так кошка или собака? – Людвиг скептически поднял бровь, с интересом разглядывая супругу. Такая гамма эмоций! А главное, голос. Что-то в нем было такое, что Людвиг даже готов был выслушать, что она скажет.

      – Кошка! Но звать ее Собака! – почти успокоившись, сообщила супруга. В ее голосе послышались ехидные нотки. –