Отряд бессмертных. Александр Тамоников

да этот пес издевается над нами. Убей его! – выкрикнул какой-то воин.

      – Тихо! – Савельев поднял руку, сблизился с Анваром и проговорил:

      – Рай, говоришь, ждет тебя? А разве туда попадают воины, лишившиеся оружия в бою?

      – Вы захватили меня не в бою.

      – Ну да, на игрищах. Значит, много наших людей убил?

      – Много. Баб, мужиков, стариков, детей, чтобы выродилось ваше неверное племя.

      Крики усилились, все требовали прикончить татарина.

      Княжич же не спешил.

      – Я обязательно убью тебя, поганый шакал, – заявил он. – Ты умрешь быстро, если скажешь, где находится стан мурзы Захира. Будешь молчать – отдам этой женщине, сына которой ты убил, и всем невольникам. Они будут тебя на куски рвать, а ты – молить о скорой смерти. Выбирай.

      – Ничего я тебе, неверный, не скажу. – Анвар плюнул, и его окровавленная слюна попала на носок сапога Савельева.

      Княжич вытер его о траву и заявил:

      – Ладно. Ты сделал свой выбор. Главаря сюда!

      Воины подвели к нему Надира.

      Тот был хмур, глазки его бегали. Он искал выход из создавшегося положения и не находил его.

      – Вопрос к тебе, Надир.

      – Я не понимаю!

      – Вот как? Сейчас будешь понимать. – Княжич подозвал Баймака. – Анвар, переводи.

      – Да, господин.

      Надир разразился быстрой гневной речью.

      – Что он? – спросил Савельев.

      – Ругается. Проклинает меня за то, что я продался вам.

      – А ты чего молчишь? Объясни ему, что никогда не был в услужении ни у казанского, ни у крымского хана.

      – Объяснить? Это можно. – Анвар резким прямым ударом разбил рот десятника.

      Тот устоял на ногах, но выплюнул пару зубов вместе со сгустком крови и замолчал.

      – Да, действенное средство. А теперь спроси у него про стан мурзы.

      Анвар задал вопрос.

      Надир отвернулся и ничего не сказал.

      – Смотри, какой упрямый. Ну так скажи ему, что если будет молчать, то с ним произойдет то же самое, что сейчас случится с Анваром, его помощником.

      Служивый татарин перевел слова княжича.

      По физиономии Надира прошел тик, он слегка побледнел, но продолжал стоять, отвернувшись.

      – Хорошо. Гордей, поверни его башку в сторону помощника.

      Бессонов схватил главаря за голову, повернул ее.

      Княжич обратился к невольникам:

      – Пред вами дикий зверь, помешавшийся на крови. Вы знаете, что он сделал. Вы просили отдать его вам, так?

      – Так, воевода, – провозгласила вся толпа разом.

      – Осип, развяжи его, – сказал княжич Горбуну.

      – Кого? Эту собаку?

      – Да, эту собаку. И смотри, чтобы не дал деру, а то придется гоняться потом за ним по всей елани.

      – От меня не убежит. – Горбун подошел к пленнику.

      Тот отшатнулся при виде того богатыря, который так легко уложил его.

      – Ну что, собака, молись, когда резать веревки буду.

      Помощник главаря понял, что сейчас произойдет, и взмолился:

      – Не делай этого, воевода, убей сам, ты же воин, а не палач.

      На