Суперлуние. Саша Готти

Костя очень вежливо, но реакция тети Веры была странной.

      – Чего приперлись сюда?! – напустилась она на Макса Громова с неожиданной ненавистью. – Интересно стало, нужно полюбоваться?

      По лицам студентов пронеслись улыбки, настолько тетя Вера выглядела сейчас нелепо и смешно в своем застиранном халате, с жирным слоем крема на лице и с бигуди на мокрой голове.

      – Суперобстановочка, – проигнорировав Елесину, Макс с понимающей улыбкой обратился к Тае: – Следующий шаг за тобой. Жду понимания…

      – Что, какой шаг? – растерялась Тая, которая в этот момент лихорадочно вспоминала подходящие шуточки на подобные позорные случаи, когда надо было минусы превратить в плюсы.

      Скандал прервался – Елесина ретировалась восвояси, дядя Шурик, возмущенно фыркая, бросился вниз по лестнице, а тетка ринулась в ванную, откуда донеслись рыдания и шум воды.

      Весь последующий час Тае пришлось торчать у двери в ванную, уговаривая тетку успокоиться.

      – Что за жизнь у меня, будь она проклята! – доносилось из-за двери. – Как же меня все достало, что за жизнь… Касса эта проклятая, покупатели эти, видеть больше не могу!.. И этот козел с его наскоками! Сколько раз смотрю, столько приличных мужчин пробивают ночью пельмени и квас – ну, холостяк же, вижу! И хоть бы один такой нормальный меня заметил…

      Тая вздыхала, стучалась с налитой в рюмку валерьянкой, проявляла чудеса ораторского искусства, и только упоминание о своем грядущем поступлении в ИТМО на факультет физики заставило утихнуть бурю в ванной комнате.

      – Тот мальчик, который тебя проводил, сын профессора?! – ахнула тетка, выглянув из ванной. – И тебя пригласили поступать на его кафедру?..

      – Да, и вы с дядей Шуриком могли бы улаживать конфликты без драк со зрителями, – с упреком напомнила Тая.

      Однако до тетки дошел совсем другой смысл сказанного: выражение ее лица вдруг сменилось с истеричного отчаяния на нехорошее вдохновение, а рука потянулась к карману, где лежал мобильник.

      – Юлечка, не спишь?! – разнесся по квартире ее торжествующий голос. – Да я так, поинтересоваться, как твоя жизнь не слишком молодая. Ты же меня-то постарше, хотя я тебе об этом стараюсь не напоминать. Погодка у вас как в Москве? А-а… ну да, магнитные бури, да. И давление, и сырость. Как там твоя дочурка поживает, небось болтается без учебы? А у моей факультет физики ИТМО в кармане, сегодня сын профессора кафедры ее до самых дверей провожал…

      О, ужас.

      Тая, схватившись за голову, скрылась в своей комнате. Какой же глупой сейчас показалась и тетка, и вся обстановка в их тесной хрущевке. Особенно после разговоров с профессором Громовым. В его доме было такое ощущение удивительного уюта, как будто это оплот вечного спокойствия. А здесь и сейчас даже стены казались тонкими, будто из картона, а потолок – низко висящим над головой.

      Жизнь Макса и ее, Тайкина, жизнь – как полные противоположности. В ее жизни – теткины безобразные скандалы, грязь в убогой квартире, неустроенность. До сегодняшнего дня она