Истребитель «Родина». Евгений Прошкин

где-то я тебя видел, кажется. Ах да. Я видел тебя на фотке, морда. Теперь будем видеться часто.

      Отойдя, он внезапно обернулся и щелкнул пальцами.

      – Поймал?! Нет, не поймал. А где же мой…

      Креста на груди не было. От татуировки не осталось ни шрама, ни пятнышка.

      Он провел рукой по скулам – щетина тянула на трехдневную. Или он долго спал, или этот тип чертовски быстро обрастает.

      Андрей заглянул в ванную – станок и крем лежали на самом виду.

      – Ну что, морда… давай знакомиться?

      Он улыбнулся новому зеркалу, но вместо улыбки получилось что-то дурацкое. Физиономия человека, пытающегося казаться умнее и беззащитнее.

      – Тебе это не идет, – заметил Андрей. – Ты морда мужественная, тебе надо как-то по-боксерски, что ли… – он попробовал оскалиться. – Тоже не фонтан. Или ты вообще не улыбаешься? Не умеешь? Волков Андрей Алексеевич. Дебил.

      Он еще не закончил бритье, когда в каюте появились Ксена со Стивом. Проснувшись голым, Андрей так и не оделся. Во взгляде Ксены читалось одобрение: если в прошлый раз она рассматривала его как обычные мандарины, то теперь – как мандарины отборные.

      – Ничего, что я босиком? – спросил Андрей.

      Она молча села на его неубранную кровать и повернулась к Стиву.

      – Нам не нравятся процессы в вашей психике, – произнес тот.

      – Серьезно? – брякнул Андрей.

      – Вы сознательно маргинализируете свое отношение к действительности. Это опасный симптом. Мы наблюдали ваше пробуждение. Вы разговаривали вслух.

      – У вас микрофоны?! Черт, а я тут пукал, и вообще… – Андрей покосился на Ксену и обернул вокруг бедер полотенце. – Ладно, вас трудно смутить. Но в психи меня записывать не нужно.

      – Вы называли свое лицо мордой, – сказала она.

      – Свое – никогда!

      – Теперь это – ваше. Привыкайте к нему, начинайте его любить.

      Андрей почесал горло:

      – Я постараюсь.

      – У вас не так много времени, – напомнил Стив. – Несколько суток.

      – И я проведу их в этой консервной банке?

      – Нет, конечно, – ответила Ксена. – Вам необходимо социализироваться, на борту это невозможно.

      – Э-э-э, барышня… э-э-э… то есть Ксена. Выражайтесь попроще, а? С такой мордой… с таким лицом, как у меня…

      – Мы всего лишь изменили вам внешность. Мы не вторгались в ваше сознание.

      – А зачем туда вторгаться? Там ничего хорошего. – Андрей поймал себя на том, что не может прекратить дурачиться. Так ему было легче. Чуть-чуть.

      – Возьмите себя в руки, Волков, – проговорил Стив. – Если не желаете, чтобы испытательный срок завершился, не начавшись. Ваша одежда в шкафу. Ксена, его это травмирует.

      Она, не переспрашивая, встала и отвернулась к стене.

      – Почему же травмирует? – хмыкнул Андрей. – В другой раз я бы… – он осекся и взглянул на зеркало. – Где мы сейчас? Если не секрет.

      – Крейсер направляется к западным берегам