Мировое правительство. Алекс Белл

это первый случай, когда она прислала сюда кого-то для ознакомления с деятельностью Центра. Это тем более необычно, так как среди вас троих лишь один биолог, – он вежливо указал рукой на Шерон, – да и то пока не окончивший университет.

      Билл и Шерон посмотрели на Джека. Но тот ответил спокойно и невозмутимо:

      – Мой отец представляет одного из крупнейших в мире инвесторов в области биотехнологий. У него со Сьюзен и министерством науки Сингапура подписан договор о конфиденциальности (здесь Джеку пришлось преувеличить). Но прежде чем инвестировать миллиарды в местные разработки, инвестор хочет удостовериться, что положительные результаты клинических исследований новых препаратов на людях не сфабрикованы, опыты действительно проведены.

      Билл и Шерон переглянулись. Что он несет? Какие еще исследования на людях?

      Разумеется, они не знали о даре Джека предвидеть в критических ситуациях события в ближайшем будущем. Тем временем Шенкель с видимым облегчением выдохнул:

      – Хорошо. Нечто подобное мне вчера по скайпу объяснила и она. В таком случае в ближайшие часы я в вашем распоряжении. Вам придется оставить в этом кабинете ваши смартфоны. Видеозаписи и фото строжайше запрещены. Передвигаться мы будем на открытом электроджипе в сопровождении охраны. Центр занимает приличную территорию – это целый городок. Но если вы посмотрите на него на картах «Гугл» в Интернете, то не увидите ничего, кроме размытого изображения джунглей. Как вы, возможно, догадываетесь, у компании «Гугл» есть соглашение с правительствами многих стран мира о неразглашении местоположения и вида важных военных и стратегических объектов. Иначе «Гугл» бы давно закрыли – свои же, американские спецслужбы.

      Шенкель открыл небольшую таблицу на экране. На ней значились названия известных мировых фармацевтических компаний, расположенных по номерам, по мере убывания цифр напротив них.

      – Здесь данные за прошлый год, которые можно легко найти в Интернете. Это расходы ведущих компаний мира на научные медицинские исследования – в основном на поиск принципиально новых лекарств. Как вы видите, у крупнейших пяти компаний цифры колеблются от пяти до десяти миллиардов долларов в год. Общий же бюджет мировой медицины на научные исследования зашкаливает за двести миллиардов. И каждый год цифра растет. Самое печальное, что во многих областях уже очень давно нет серьезных прорывов, несмотря на все эти инвестиции, например, уже десятки лет не могут открыть ни одного антибиотика нового поколения, тогда как сопротивляемость бактерий уже имеющимся растет не по дням, а по часам. По многим направлениям мы, медики, очевидно, проигрываем войну болезням. Но даже не это – главная проблема. Множество перспективных лекарств прекрасно работают на мушках-дрозофилах, мышах и даже крупных обезьянах. Но когда мы переходим к лечению ими больных, результаты оказываются совершенно другими, подчас – противоположными. Этап тестирования на людях всегда остро необходим. Крупные