Скорый поезд «Новосибирск – Адлер» – 2. Олег Колмаков

в моих руках телефон твоей девушки, значит, и она сама находиться где-то рядом, под моим непосредственным и пристальным контролем.

      – Вова, ты действительно, глубоко больной на голову человек. Иначе, каким иным образом можно объяснить твои нынешние действия. – меня вдруг захлестнул неистовый гнев, вызванный собственным бессилием. Потому и перешёл я чуть ли не на крик. – В моем сознании вовсе не укладывается мысль о том, чтоб, к примеру, я… Взял бы, да и отправился за тысячу километров в неизвестный мне город, дабы отыскать в том миллионном мегаполисе некую девушку. И заметь, отыскать её вовсе не для того, чтоб что-там с ней сделать, а для того, чтоб уже через эту самую девушку отомстить своему недругу, так же живущему за сотни километров в ином миллионном городе. Ну, ты сам посуди: под силу ли выдумать столь изощрённый план нормальному мужику. А впрочем, придумать данную схему в каких-то бредовых фантазиях, пожалуй, может каждый. Однако осуществить её, невзирая на потерянное время, на излишние расходы, на определённый риск и на прочее, прочее и прочее, вряд ли кому-то придёт в голову.

      – Успокойся, братан. – остановил меня Владимир. – Не стоит так перенапрягать свои голосовые связки. Ведь мы в состоянии решить все наши вопросы, во вполне цивилизованном русле.

      – Ах, ты сучара!.. – вновь взревел я. – …Тебе ли, у которого руки по локоть в крови, говорить сейчас о каких-то цивилизованных способах разрешения конфликта?

      – Ещё раз попрошу, быть посдержанней в своих опрометчивых выражениях. – людоед вновь оборвал меня на полуслове. – Не забывай о том, что в моих руках твоя девушка. При этом я могу сделать с ней всё, что только может прийти в мою, как ты сам выразился, больную голову. Остепенись. Иначе я навсегда прерву наш, так и не начавшийся конструктивный диалог.

      – Ладно. – скрипя сердцем, мне пришлось подчиниться, безапелляционно приняв правила его игры. – Выкладывай: на что ты желаешь обменять свою заложницу? Куда и к которому часу мне следует явиться, дабы ты, наконец-то сумел удовлетворить своё больное и извращённое самолюбие. Давай. Я готов исполнить всё, что ты только пожелаешь. Могу выпасть из окна, броситься под поезд. Или, быть может, вы сами соизволите умертвить меня каким-то иным способом. Ведь именно за этим, сдаётся мне, ты сюда и припёрся.

      – Весёлый ты парень, Андрюха!.. – вдруг рассмеялся в трубку Владимир. – …Однако твоя жизнь, как и жизнь твоей бабы, мне более ни к чему.

      Если помнишь, то охотились мы за беглецами лишь для того, чтобы сохранить тайну нашего хутора. Ну, а теперь, этой тайны уже нет. Нет каких-либо секретов. Потому, как более нет того самого хутора.

      В некотором смысле, мы с тобой в одинаковом положении. Да, и враг у нас с тобой, ныне общий. Я превратился в такого же, как и ты сам, беглого. Потому и нет мне нынче резона искать себе каких-либо дополнительных противников.

      Пожалуй, лишь в одном мы с тобой разные. В отличие от тебя, я более приспособлен