Мы платим железом. Александр Мазин

вовремя, потому что те, собственно, и не скрывались, шли без опаски. Шли на лыжах и волокли с собой санки с припасами. Вооружены справно. Мечи у многих, если не у всех, меч же – характерный признак воина-профессионала.

      Развеяли кирьялы и мою надежду на то, что у страха глаза велики. «Две сотни» возникли не с потолка. Охотники не поленились: посчитали рейдеров. В палочках. Две длинных, две средних и одна короткая. Двести двадцать один боец. Шли свеи без спешки, но и не медлили. Охотники прикинули их скорость, сопоставили с собственной и с пройденным расстоянием и сделали вывод, что опередили врагов примерно на трое суток. Я, однако, полагал, что можно смело прибавить еще день, потому что на подходе свеи наверняка притормозят: озаботятся разведкой.

      А наша задача – притормозить их еще больше. И превратить беспечную прогулку по зимнему лесу в нечто совсем противоположное.

      Кирьялов я наградил и отослал, предупредив, чтоб не уходили и не напивались. Они мне еще понадобятся.

      Затем собрал свой хирд уже целиком, включая весян, которых за последние месяцы Бури удалось прилично подтянуть в стрелковом искусстве.

      – Что к нам идут свеи, вы уже знаете, – сообщил я рассевшемуся на лавках хирду. – Их много, и мне это не нравится. Потому я хочу сделать так, чтобы часть из них до нас не дошла. Для этого нам понадобится человек пять лучших стрелков и два-три хускарла в прикрытие. Обязательное условие: все должны отменно ходить на лыжах. Бури, твое слово!

      – Стрелки: Виги, Огонек, Лосенок, Комар, Сорока! – не колеблясь выбрал Бури.

      Себя он в список не включил, поскольку лыжник из него еще хуже, чем из меня.

      – Я тоже на лыжах хорошо бегаю! – немедленно заявила Заря, но я ее возглас проигнорировал.

      В Вихорьке и Тулбе я не сомневался, а вот трое весян…

      Лосенок и Комар – братья. Их Бури выделил с самого начала. А вот Сорока… Нет, хоть он и Сорока, но смотрит соколом. Польщен, что наставник определил его в лучшие.

      – Добро. С ними пойдут Гуннар, Оспак и Сёльви. Старшим – Гуннар.

      Эх, как хотелось самому… Но здесь я со своим тамошним лыжным разрядом – натуральный тормоз.

      – Заставьте их понервничать. Убейте, сколько сможете, но при этом – зря не рисковать. И еще: Гуннар, будет славно, если они останутся без припасов.

      Зима на дворе. И в лесу – тоже. Охотиться зимой труднее, а вот кушать надо хорошо. Потому что холодно.

      – Постарайтесь вернуться в том же составе, что и ушли.

      Всё.

      Вопросов никто не задавал. Новоиспеченные рейнджеры отправились собираться, а я подозвал Повторюху, дренга из весян, и велел смотаться в селение и привести сюда старосту из поселка. Пора выяснить, могу ли я рассчитывать на серьезную поддержку местного населения. Склонен думать, что при желании аборигены способны выставить нам в поддержку не меньше чем полтысячи ополченцев. Понятно, что бросать их в рукопашную на свеев – всё равно что кусок мяса отправить в мясорубку. Даже дистанционно они вряд ли нанесут значимый ущерб бронированным хирдманам. Но