Станцуем любовь?. Анна Пантера

все-таки не чужие люди.

      Выглядела девушка, как всегда, безупречно: шикарные темно-рыжие волосы, легкий макияж, шелковое короткое платье персикового цвета. На шее – золотая цепочка с подвеской в виде глаза с массивным изумрудом на месте зрачка и россыпью бриллиантов по контуру века. Все в ее виде буквально кричало: «Я – очень дорогая женщина, не всякому по зубам!»

      – Конечно, важное, – с издевкой произнес Громов, так же наигранно улыбаясь Карамышевой. Он недолюбливал ее еще со времен совместной работы: наглая и беспринципная, та шла по головам и могла раздавить любого, кто встанет на её пути. – Сестру свою в топ продвинуть.

      – Она очень хорошая девочка. Но Евдокимов недолюбливает меня и потому перекрывает кислород Машке.

      У Громова в памяти всплыла неприятная история, о которой предпочитали молчать все танцовщики мюзикла времен участия в нем Лены. Пытаясь занять место солистки, Карамышева, выступавшая во второстепенной роли, опоила Евдокимова неизвестно чем, совратила и шантажировала сделанными во время интимной связи фотографиями. Георгий Николаевич, будучи много лет в счастливом браке, сам признался в адюльтере супруге, она поняла и простила его. И никто не узнал бы об этой истории, если б Карамышева сама с гордостью не оповестила весь коллектив. Она, со смехом рассказывая о своих подвигах, видимо, надеялась на поддержку коллег. Однако реакция танцовщиков оказалась совершенно противоположной: все дружно встали на сторону руководителя. Неудивительно, что спустя месяц Лена была вынуждена покинуть труппу.

      – А она заслуживает славы. Она не виновата, что я испортила репутацию нашей фамилии, – закончила Лена.

      Тут Макс, обхватив рукой Лену за шею и приблизившись к ней максимально близко, прошептал на ухо:

      – Будь уверена, если Маша того достойна, она займет полагающееся ей место. Уж палки в колеса я точно вставлять не буду. Хватит с бедной девочки и того, что со старшей сестрой не повезло. А если ты еще раз подойдешь ко мне с подобными намеками, я расскажу Евдокимову. И можешь называть меня хоть говнюком, хоть хреном собачьим, мне все равно! – и, медленно, артистически, притянув к своим губам ладонь Лены, Громов прошипел: – Вон отсюда! И не смей больше ко мне подходить с такими разговорами, поняла?!

      ***

      Арина и Юля просто умирали после вчерашнего вина. Им было очень плохо. Девочки приняли совместное решение: на занятия сегодня не идти. Арина и так не записывалась, а Юля, выпивая вторую таблетку аспирина подряд, решила к ней присоединиться. Но на завтрак все же решили сходить, прикрыв опухшие глаза солнцезащитными очками. Даже Юля, поставившая себе главную цель – похудеть, после попойки подумала, что без еды просто не доживет до обеда. Выйдя из номера, они решили позвать соседку, долго стучали в дверь, но, так и не дождавшись Катю, отправились в ресторан без нее.

      Глаза разбегались от обилия различных блюд, предлагаемых к завтраку. Набрав целые подносы всякой еды, девочки, наконец, уселись и облегченно выдохнули. И в этот момент через столик от них смогли