Маленькие фанатики Луны. Мила Тумаркина

кто вас послал именно ко мне?

      – Наш общий знакомый – Юрий Николаевич, – и назвала фамилию замминистра насмешливо, и даже чуть с ехидцей в голосе и глазах.

      – Значит, Прохоров! – вдруг подыграл ей Ухов. – Никого-то он у нас не боится, даже Бога, хрен старый… Он ерничал, стараясь скрыть растерянность. Юрий Прохоров, его старший товарищ по мединституту, теперь занимал довольно высокий пост в областном управлении здравоохранения, и по слухам, его забирали на повышение в столицу, а на его место прочили Ухова.

      Юрка, капитан баскетбольной сборной института, умница и свой парень, не мог не знать, что с таким диагнозом редко выносят детей до срока и редко выживают в обычных родах, не то что в преждевременных. Ухова затрясло. «Значит, дамочка-то ой, не проста, и меня подставить с этим как два пальца об асфальт, а главное – девчонку не спасем», – все эти мысли проносились в его голове, вызывая жуткую злость, почти ярость.

      – Вот что я вам скажу, уважаемая… – он чуть замялся, сдерживая гнев, подступающий с новой силой.

      – Ольга Сергеевна,– подсказала дама.

      – Вот – вот…

      Его колотило. Ухов пытался сказать ей что-то помягче и сдерживал себя изо всех сил.

      – Ольга Сергеевна! – набрался решительности Ухов и, уже не выдержав, зло закричал: – Я не буду делать то, о чем вы меня просите. Это преступление. Могу сказать лишь одно: если я сделаю это – я не врач.

      Дама судорожно сжала ручку сумочки, но сказала совершенно спокойно:

      – Вы это сделаете, именно вы! С вашим опытом и профессионализмом… Иначе вам придется очень пожалеть, понимаете, Ухов, вас просто больше не будет, как врача не будет!

      Она, улыбнувшись, встала.

      – Завтра я ее приведу. Я умею быть благодарной, слышите, Ухов?

      Она пошла к двери.

      – А вы эмоциональны, не ожидала, – с неуместным кокетством произнесла Ольга Сергеевна.

      Ухов не прореагировал. Злость прошла, а ее место заняла страшная усталость.

      – У вашей дочери больше не будет детей. Никогда… Если вообще все получится, – очень тихо проговорил он.

      – Ну, это еще бабушка надвое сказала! – Ольга Сергеевна повернула ручку двери. – Ей семнадцать, всего семнадцать, у нее вся жизнь впереди, все успеет. Да и доброе имя, сами понимаете.

      Она вышла. Дверь громко хлопнула. И этот звук отозвался болью. Ухов сидел, не двигаясь.

      Утром, после привычной планерки, он делал обход нарочито медленно. Давно увидел, что Ольга Сергеевна сидит у кабинета, а рядом с ней…

      – Это не девочка, мармелад! Ух, ты, какая! – восторженно зашептал Жорик, и его глаза заблестели от удовольствия. Но Ухов так полоснул его взглядом, что тот осекся и быстро выскользнул из ординаторской. Ухов не понимал, что с ним творится.

      Когда Вера Тихоновна пригласила их в кабинет, он уже был совершенно спокоен. Сдержанно и сухо, даже слишком сухо расспрашивал девушку, еще раз внимательно прочитал документы. Выписал направление на госпитализацию, и когда ее увели переодеваться в приемный