Последней главы не будет. Полина Елизарова

– мой выходной, а в четверг все с девяти утра так плотно, без продыху, что не то что покурить – высморкаться, бывает, некогда.

      – В каком смысле?

      – Что?

      – Вы спросили: «И что же?» – в каком смысле?

      Опять нападает, провоцирует на что-то.

      А глаза-то у нее все те же, что и были, такая застрелит – бровью не поведет. Может, Гришка на эту вроде бы как «естественную простоту» и велся, только что-то, скромная студентка, я тебе сейчас не верю!

      – Я имел в виду… – черт, я прямо подростком-онанистом, застигнутым врасплох, себя ощущал, – знаете, я просто обязан задать вам этот вопрос… А что вас не устраивало в занятиях с Григорием?

      – Меня все устраивало.

      Она выдержала паузу.

      Я просто уже не знал, куда себя деть.

      Понимал, что выгляжу перед ней как полный дурак…

      Глупо, но ведь я действительно расспрашиваю ее не из праздного любопытства! Будучи здесь «старшим по званию», я обязан знать, что не устраивает клиентов, плативших за посещение клуба немалые деньги.

      – Чем бы вы хотели сегодня заняться?

      Она насмешливо вскинула брови.

      – Ну как чем? Все как обычно или у вас есть особое предложение?

      Ладно, сучка. Поиграть тебе все хочется… Ну, для этого сходи лучше в бар вечерком с подружками. А я на работе.

      – О’кей. Значит, давайте так: тренажеров сегодня не будет. Судя по вашей комплекции, для вас это не задача номер один. Сейчас растянемся, потом йога, а следующий час будем танцевать, подходит?

      – Нормально.

      Она равнодушно повела плечами и пошла по-хозяйски вперед. И я, как телок, поплелся сзади.

      Определенно стремная она какая-то, эта Алиса Селезневская…

      Если оценивать ее сугубо с точки зрения моей работы, она была далеко не самой проблемной клиенткой. Девушка четко выполняла мои команды, без ненужного фанатизма, но старалась все сделать правильно, не спорила и не задавала лишних вопросов.

      Но когда мы встали в пару для вальса, я почувствовал, как сильно она на самом деле нервничает. На протяжении первого часа ей ловко удавалось это скрыть, но при тесном контакте я очень хорошо ощутил ее волнение.

      Такое происходит сплошь и рядом, и мне давно уже не интересно знать, какова у каждой в отдельности причина этого волнения. У всех они были разные.

      В процессе работы мне некогда забивать голову такими вещами, и я решил подумать об этом потом.

      Уходя, она сказала, что придет ко мне послезавтра.

      Соединив в голове Гришину утреннюю подавленность и ее тревожное состояние, я был почти уверен в том, что они переспали.

      Ну что ж, бывает…

      По внутреннему уставу клуба нам с ними нельзя, все так, да…

      Но мы же тоже люди.

      К вечеру я о ней даже и думать забыл.

      Клуб, будь он неладен, работает до двадцати трех ноль-ноль, ну и я, соответственно, тоже!

      Последняя клиентка, Вероника, хотя уж лет десять – пятнадцать как должна бы стать Вероникой Андреевной, к концу сета выжала меня полностью.

      Ее обколотое во всех