Крах и восход. Ли Бардуго

обе знали, что в этих упреках есть доля правды. Я ощутила неприятное покалывание зарождающихся подозрений.

      – Ты ей доверяешь, – сказала Тамара. Ее голос звучал странно. Словно она отдавала приказ, а не выносила обвинение.

      – Они только и ждали, когда запасутся достаточным количеством взрывчатого порошка, – сказал Апрат. – А затем собирались нанести удар, забрать тебя наверх и сдать Дарклингу.

      Я покачала головой.

      – Неужели вы ждете, что я поверю, будто Мал сдал бы меня Дарклингу?

      – Его обманули, – тихо отозвался Толя. – Он так отчаянно хотел тебя освободить, что стал их пешкой.

      Я покосилась на Мала. По его лицу ничего невозможно было прочесть. Во мне проклюнулись первые сомнения. Я никогда бы не доверилась Зое, да и что мне по-настоящему известно о Наде? Женя… Женя вынесла так много страданий из-за Дарклинга, но их связь глубоко укоренилась. На шее выступили холодные капельки пота, и я почувствовала, как паника захватывает меня, путает мысли.

      – Интрига на интриге! – прошипел Апрат. – У тебя мягкое сердце, и оно тебя подвело.

      – Нет, – отрезала я. – Все это какая-то бессмыслица.

      – Они шпионы и обманщики!

      Я прижала пальцы к вискам.

      – Где мои остальные гриши?

      – Их задержали для дальнейшего допроса.

      – Я хочу знать, что им не причинят вред.

      – Видите эту заботу о тех, кто ее предал? – спросил Апрат святых стражей. «Он наслаждается ситуацией, – осознала я. – Он ждал этого». – Вот что знаменует ее доброту, ее щедрость. – Его взгляд встретился с моим. – Некоторые получили травмы, но предателям обеспечат лучший уход. Только слово скажи.

      Предупреждение было ясным, и я наконец поняла. Независимо от того, настоящим ли был заговор гришей или уловка, придуманная священником, он мечтал об этом моменте, возможности изолировать меня полностью. Больше никаких визитов в котельную с Женей, никаких разговоров украдкой с Давидом. Священник использует этот шанс, чтобы разлучить меня с любым, кто был предан мне больше, чем его делу. А я слишком слаба, чтобы его остановить.

      Но говорила ли Тамара правду? Может ли быть, что мои союзники – на самом деле враги? Надя повесила голову. Зоя задрала нос, ее лазурные глаза сверкали с вызовом. Было легко поверить, что одна из них или обе могли пойти против меня, отыскать Дарклинга и преподнести меня в качестве подарка, надеясь на помилование. А Давид помог бы надеть ошейник…

      Могли ли они обвести Мала вокруг пальца и втянуть его в предательский заговор? Он не выглядел испуганным или обеспокоенным… нет, он выглядел как в Керамзине, когда собирался сделать что-то, что закончится для нас неприятностями. Его лицо было все в синяках, но я заметила, как он выпрямился. А затем поднял взгляд, будто к небу, как если бы молился. Но я-то хорошо его знала. Мал никогда не был религиозным. Он смотрел на дымоход.

      Интрига на интриге. Нервозность Давида. Слова Тамары. «Ты ей доверяешь».

      – Отпустите их, – приказала я.

      Апрат покачал головой, его лицо было полно печали.

      – Наша святая ослаблена