Белая колбаса любви. Янина Олеговна Береснева

а сразу перейти к насущному…

      – К придуркам, может, и никакого. Но в нашей области он был человек известный. И в определенных кругах тоже. Да и не совсем чистый на руку.

      – Да ну, ты явно сгущаешь краски, – протянула я, попутно размышляя. – У него имелся легальный колбасный завод, магазины, он был богатый человек, а последний год активно пробовал себя на политическом поприще. Конечно, завистники болтали всякое… – Тут я поняла, что все это звучит неубедительно и, словно извиняясь, добавила: – Мы очень редко виделись.

      – Да, не густо, – сделал вывод Ленка и поспешила открыть мне глаза. И вот лучше бы я ей не звонила. Как оказалось, в молодости Борис был причастен к криминальным структурам, дружки у него были все как один – отпетые бандюги. Даже сделавшись солидным бизнесменом, он не утратил былой хватки. Словом, жуликом он был отменным. По словам Ленки, а та все это взяла со слов своего мужа, Борис, став депутатом, и вовсе распоясался. Считал, что у него все везде схвачено, проворачивал махинации, оформлял на бывших дружков кредиты, не гнушался откровенного воровства (правда, в особо крупных масштабах, что и вовсе воровством не считается). Так что врагов у него могло было немеряно.

      – А ты не могла мне все это рассказать, когда я за него замуж собиралась? – возмутилась я.

      – Ну, я думала, ты поживешь с ним пару лет, оттяпаешь бабла и на развод подашь, как нормальная ушлая баба. Или он себе кого помоложе найдет. Чего пугать человека раньше времени? А оно вон как вышло… Не зря тебе следователь после его гибели сказал к маме мотать и там пересидеть. Человек он в таких делах бывалый, ему виднее. Значит, кто-то мог и тебя…

      – Слушай, меня обещали убить, если я не найду деньги. – тут я заволновалась по-настоящему. А бандиты обычно скоры на расправу, у них слово с делом не расходятся. Я еще думала так, пугают, а теперь становится ясно, что деньги на самом деле были большие. Не знаешь, где денег взять? – заныла я, а Ленка торопливо попрощалась со мной, потому что домой вернулся Вовка.

      Пока мы болтали, я на автопилоте успела доехать до завода и припарковала машину на стоянке возле центрального входа. За год я так и не привыкла, что теперь этот огромный завод принадлежал мне и каждый раз норовила проскочить в кабинет Якова незамеченной. Сегодня этот трюк не вышел, и вахтер бодро гаркнул со своего места:

      – Добрый день, Софья Михайловна! Что же это делается, зарплату опять задержали, а у Якова Моисеевича новая машина. Народ бунтует!

      – Разберемся! – кашлянула я в ответ, слабо представляя, с чего начать разборки. Все-таки руководитель из меня был никудышный. Я предварительно предупредила Якова о своем визите звонком, поэтому и застала его на месте. Дверь в его просторный светлый кабинет была гостеприимно распахнута.

      – Сонечка! – расплылся он в улыбке, обнажив мелкие острые зубы, из-за чего сходство с хорьком только усилилось. – Прекрасно выглядишь, как сама, как здоровье? Давненько мы не виделись, – вроде как с обидой в голосе произнес