Дракон Каррау. o'Daniel Thistle

напротив:

      – Пусть мой Колдун приходит завтра красивым. – Насмешливый взгляд: – Не как всегда.

      – Принц устраивает прием? – Уточнил я. – И ты хочешь…?

      С моего приезда в Каррау и всех последовавших за этим событий прошло полтора месяца. Принц трижды собирала подданных, организуя что-то вроде балов, в конце которых демонстративно наказывала неугодных (смерть) или награждала выслужившихся (не всегда понятно чем). Я присутствовал, чтобы удостовериться: договоренности она не нарушает, и питаются вампиры только той кровью, за которую платят наличкой. Но держался ближе к выходу. На всякий случай.

      – Мой Колдун будет со мной танцевать. – Усмехнулась Терция. – Долго-долго-долго.

      Кивнула на постель:

      – Дольше, чем здесь.

      Я сохранил нейтральное выражение лица. Но Тень, раздраженная и смущенная, всколыхнулась, переливаясь всеми цветами тьмы.

      – Ты выступишь против сестры?

      Взгляд Терции опустел, будто она вновь слушала несуществующую музыку.

      – Нет. – Я поднялся. – Если я буду тебя официально сопровождать – Принц разозлится. На тебя в первую очередь.

      Терция гибко наклонилась и подняла с пола книгу. Царапнула ногтями алую обложку, издав тревожный скребущийся звук. Искушая выдержанными старыми знаниями, которые я так и не добыл из ее архивов.

      – Терция получит, что желает. – Предложила она. – Колдун получит, что желает.

      Я заставил себя оторвать от тома взгляд.

      Ответы – там. В одной из сотен книг, в одной из тысяч заметок, оставленных Ларом. Без них не понять, что разрушает город. Но если поддержу Терцию, паритет вампирской власти закончится. И кровь зальет сначала узкие коридоры Домуса, а затем – улицы Каррау.

      – Жил-был мудрый человек, – Немертвая подвинулась ближе. Не моргая, как кошка, заметившая кузнечика. – Он говорил: три – не равновесие. Три падает, падает, падает в черную могилу и уносит всех с собой.

      Терция погладила пальцем мою скулу. Затем губы.

      – Мой Колдун милосерден, а не мудр. Мой колдун забыл: нет устойчивой системы из трех. А та, что сидит на троне нашего отца, помнит. Помнит. Иначе, почему мой колдун, который клялся мне, клялся мне в верности, здесь?

      Я сглотнул. Терция прежде не напоминала об этом: я был готов принести ей присягу, лишь бы сохранить силу и жизнь. Кто об этом знал? Лунноволосая и целая толпа голодных вампиров. Почти всех их казнила Принц, но если кто-то ей рассказал… отказ преклонить перед ней колени выглядел не как независимость. Он выглядел как предательство.

      Тогда понятно, почему Принц не возражает против моих визитов к Терции. Она уже подписала приговор.

      – Мой Кодун, – шепнула лунноволосая, – встанет по правую руку мою. И все эти мертвые слова – его. Все эти мертвые знания – его. Вся мертвая сила…

      – Ты не на те клавиши нажимаешь. – Даже странно, насколько она не понимает меня. Как в бою, я смотрел не в глаза Терции, а в тонкую девичью переносицу. – Выступишь против нее – и Принц убьет тебя.