Дети понедельника. Марина Мельникова

называется трискелион, что в переводе с греческого означает “треножник”. Изначально изображал движение Солнца в его трёх основных стадиях – восход, зенит и закат. Олицетворяет “бег времени”. Трискелион – кольцевая система знака – содержит элемент переплетения трёх стихий: огня, воды и воздуха, уходящих в бесконечность, амулет равновесия с природой. Равновесие трёх стихий в природе даёт спокойствие, защиту и энергию жизни, а симметрия положения в амулете – независимость от смены обстоятельств и самодостаточность. Этот символ был стилизован под нацистскую свастику».

      – То-то я гляжу: знак больно что-то напоминает, – задумчиво сдвинул брови Игорь. – Ведь свастика, вращающийся крест с загнутыми под прямым углом концами, – это приветствие, пожелание удачи и благоденствие. Только нацисты уничтожили символ жизни, сделав его эмблемой немецкого национализма и расизма.

      – Дать тебе пирожок? – неожиданно спросила Ольга, вспомнив о заботливо собранных пакетах с едой.

      – Давай.

      Они с огромным удовольствием уплетали тёткины пироги, словно не ели тысячу лет.

      – Мы с тобой славно подкрепились – может, и не останавливаться в дороге? – спросил Игорь, скосив на Ольгу глаза.

      – А ты сможешь рулить так долго?

      – Бог мой, не я толкаю машину, она нас везёт…

      – Ну, я не зна-а-а-ю, – задумчиво, протянула девушка, – здесь темнеет очень быстро, и если пропустить придорожный мотель, то придётся ночевать в машине.

      Игорь весело рассмеялся:

      – А ты боишься?

      Интрига… В машине! К тому же в этом приключении есть беспроигрышный момент: они будут абсолютно одни, отрезанные от благ цивилизации, как в стародавние времена. Только вдвоём… Ольга улыбнулась своим мыслям.

      – Предпочитаю отдых у реки с палатками и костром. Ну, и, конечно же, с гитарой, – ответила она.

      – Я тебе спою, – невозмутимо промолвил Игорь, – обязательно спою и даже станцую! Ну что, рискнём?

      – Будет что вспомнить, – с сомнением проговорила она.

      – Давай сделаем так, – поскрябав заросший подбородок, Игорь сверился с навигатором. – Мы остановимся поесть горячего в первой же придорожной столовой, а потом помчимся дальше.

      Так и сделали. Часа через четыре они въехали в довольно большую деревню. Она вытянулась в одну линию вдоль дороги, и старая корчма с громкой вывеской «Грааль» встретила молодых людей с распростёртыми объятьями.

      – Обычно в таких вот деревенских общепитах очень вкусная домашняя еда, – с воодушевлением сказал Игорь, причмокнув в предвкушении горячего супа.

      День дышал летней благодатью, а запах свежих яблок стойко держался в воздухе. Неподалёку от столовой к колышкам были привязаны две недовольно блеющие козы, а по широкому двору перед домом бродили куры. Они озабоченно рылись в пыли и жаловались друг другу на выжженную солнцем землю и отсутствие червяков. Старый жёлто-коричневый пёс заинтересованно поднял голову и заморгал, глядя на молодых людей, проследовавших мимо.

      В «Граале» к ним подошла краснолицая