Мама. Ольга Юрьевна Богатикова

что за фрукт был этот сынок.

      Я пару секунд покопалась в лежавших на моем столе распечатках и вынула нужный лист с фото, биографией и характеристикой. Быстро пробежала по ним глазами.

      Рид Лорден. Рыжеватый кареглазый мужчина лет тридцати. Вежливый, деликатный человек. Примерный муж. После окончания колледжа пять лет трудился слесарем на судоремонтном заводе. Потом попробовал себя в бизнесе, но быстро прогорел и до самой смерти работал плотником в ривском порту. С коллегами был дружен, нареканий от начальства не имел.

      Интересно, что за бизнес он пытался вести?

      – Дир, надо послать ребят поговорить с коллегами этого Рида. Вдруг кто-то вспомнит, с кем он ссорился или серьезно конфликтовал. Еще нужно проверить что за дело он начал после увольнения с завода, и что за лодка у него была. Сделать это нужно как можно скорее.

      – Понял. До вечера все выясним, Ви.

      К работе по делу «проклятой чайки» Дир для скорости привлёк ещё двоих наших следователей. Уже через полтора часа они предоставили мне первые результаты – проблем с коллегами у покойного Рида Лордена не имелось, так как он был добр, спокоен и отзывчив.

      Честно говоря, что-то такое я и ожидала. Поэтому меня больше интересовал его неудавшийся бизнес – он наверняка был связан с лодкой, на борту которой имелся логотип лиарской горе-фирмы. Поэтому пока ребята собирали информацию, я просматривала в архиве оцифрованные газетные статьи прошлых лет. Просто появилось предположение, что, несмотря на заверения Дира, оскандалившаяся компания все-таки могла оставить след и в Риве – небольшой и не привлекший внимание УСП. Одновременно с этим я отправила срочный запрос в центральное УСП с просьбой выяснить были ли поставки чудо-материала в другие регионы Заринора и какова дальнейшая судьба его производителей.

      Ответ столичные коллеги пообещали прислать вечером, а в местном архиве никаких упоминаний об искомой фирме я не нашла.

      Мои настенные часы показывали пятый час вечера, и я уже собиралась закрывать очередную страницу с отсканированной газетной полосой, как вдруг мое внимание привлек крошечный текст, обведенный черной траурной рамочкой: «Рид Лорден и вся его семья выражают искреннее соболезнование Норме Доти в связи с трагической смертью ее сыновей. Скорбим вместе с Вами».

      В другой ситуации я бы, наверное, не придала этому соболезнованию значения, но сейчас оно меня зацепило. Причем по целым трем параметрам: во-первых, по времени выхода в печать оно совпадало с примерным периодом разорения Рида Лордена, во-вторых, опубликовано соболезнование было как раз от его имени, в-третьих, оно явно было связано с каким-то печальным происшествием.

      Конечно, был вариант, что никакого отношения к смерти самого Лордена эта писулька не имеет, но моя профессиональная чуйка подсказывала, что я нашла очень важную информацию.

      – Ви! – в кабинет вихрем ворвался Дир в компании Курта Вейса – одного из наших следователей. – Смотри, что мы отыскали!

      Они бухнули мне на стол папку с бумагами.

      – Вита Лорден рассказала, что