Осознанная необходимость. Дмитрий Викторович Шульцев

тело.

      УГРОБИН. Как, ещё не всё!

      ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ГБД (за спиной посмеиваясь над Угробиным). Ах, это… Зав международного отдела ЦК, товарищ Лисоволик. Бежал к вам к какой-то важной вестью. Но был остановлен… Пардон, сердце прихватило. Он последний, кто имел дело с… по делу.

      УГРОБИН (вытирает чело платком). Убрать немедленно.

      Председатель делает знак. Заходят те же двое и выносят труп. Угробин бежит к выходу.

      ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ГБД (про себя в спину Угробину). Все мы одной кровью мазаны, дорогой вы наш…

      УГРОБИН. Что? Что вы только что сказали?

      ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ГБД. Я говорю – как там у Киплинга – все мы одной крови, ты и я.

      УГРОБИН. Идиот…! Подлец!

      Председатель тоже уходит, но в противоположную сторону.

      Входит Пётр и задёргивает шторы.

      Сцена 5. Кабинет первого секретаря приозёрского обкома партии – осенний вечер

      Обстановка в том же стиле, что и кабинет Угробина. Только стол поменьше, кресло хозяина обычное, стулья такие же. Но вместо окна – стена, на которой взамен портретов две большие фотографии – Угробина и Рюрика. Два флага – триколор и полотно с контуром озера Байкал. Кабинет заставлен запечатанными картонными коробками.

      Ухватов складывает со стола в коробку малахитовый письменный прибор, папки, фотографии.

      Дверь осторожно открывается, появляется Данерун-Гурэ. Ухватов в задумчивости бережно держит в руках бюстик Ленина.

      УХВАТОВ. А, ещё один вождь пожаловал. Ну что же ты – проходи.

      Данерун-Гурэ робко заходит, мнёт в руках шапку, кланяется хозяину кабинета.

      УХВАТОВ (кладёт Ленина в коробку, запечатывает скотчем). Вот так… Зачем пришёл, уважаемый? Давненько ко мне в кабинет не заглядывал.

      Данерун-Гурэ втаскивает за собой за руку красивого стройного юношу лет 18-ти.

      ДАНЕРУН-ГУРЭ. (на ломаном русском) Здравствуй, князь-на…. Вот пришёл сына показать. Теперь он будет поставлять баранов на кухню во дворец князя и пушнину на фабрику жены твоей. Данерун старый стал-на…, на прицельном глазу катаракта имеется. Вот он, мой сынок, Даши.

      Ухватов подходит, берёт Даши за плечи и подводит к окну. Оглядывает сверху до низу. Данерун-Гурэ тем временем с недоумением отмечает беспорядок, царящий в кабинете.

      УХВАТОВ Даши Жалсарай Батыр! Вот ты каким стал. (оборачивается к Данерун-Гурэ) Настоящий воин, правда, вождь?

      Вождь подслеповато уставился на фотку президента великой державы РЮРИКА Феодорыча. На ней Рюрик изображён на бронетранспортёре напротив Белого дома с по-ленински призывно протянутой рукой.

      УХВАТОВ. Что смотришь? Теперь у нас новый Белый царь – Рюрик Феодорович.

      ДАНЕРУН-ГУРЭ. (слегка вздрогнув от услышанного, со значением переглядывается с Даши) Рюрик, говоришь? (про себя) Ашита-Батыр, твои предсказания сбываются-на…!

      Данерун-Гурэ, продолжая бормотать, кладёт глубокий поклон фотографии.

      УХВАТОВ. Ну да, а ты, поди, не знал, сидя в своём улусе. (внезапно становится серьёзным, вздыхает) А ко мне зря пришёл. Власть меняется, старик, теперь в крае новый