Изумрудная скрижаль. Лидия Викторовна Огурцова

крякнул и, откинувшись на спинку стула, закурил.

      Тяжелая входная дверь противно заскрипела, и на пороге комнаты появился высокий мужчина в длинном чёрном плаще и чёрной шляпе. Окинув взглядом убогую обстановку комнаты, он сделал шаг в сторону курившего председателя.

      – Прошу прощения, что отрываю Вас от работы, но я хотел бы видеть Кузякина Василия Фараоновича, – чётко проговаривая каждое слово, произнёс мужчина в чёрном плаще.

      Схватив со стола бутылку, Кузякин метнулся к сейфу. Затем, устыдившись своей суетливости, покраснел и недружелюбно посмотрел на незнакомца.

      – Всем подавай Кузякина. Сегодня выходной, между прочим. Женский день!

      – О, простите, – любезно заговорил мужчина, – я только на одну минутку.

      Кузякин почувствовал, как тёплая волна пробежала по позвоночнику. «Коньяк, – мелькнуло в голове, – хорошо-то как».

      – Ну если на минутку, – Кузякин блаженно улыбнулся, – тогда, как говорится, милости прошу к нашему шалашу.

      Довольный собой, он показал на стул для посетителей. Незнакомец сел и демонстративно окинул взглядом комнату. Мебель была убогой: обивка кресел местами вытерта, обшарпанные книжные шкафы были забиты старыми журналами, с потолка свисала пыльная допотопная люстра. За спиной у Кузякина, прямо над сейфом, висел старый календарь за 1995 год, а рядом – огромная афиша с улыбающимся предшественником.

      – Вам бы, Василий Фараонович, ремонт небольшой сделать, да и мебель прикупить не мешает.

      – Какой там ремонт, – махнул рукой Кузякин, – денег на счету совсем нет. Брошу я этот фонд, уеду на заработки.

      – И куда ж изволите, если не секрет? – откинувшись на спинку стула, продолжал незнакомец.

      – Да хотя бы в Киев. Помощником депутата пойду. Сейчас партий как собак нерезаных. Выборы на носу, пристроиться можно.

      – Похвально, похвально. Только выборы-то через год будут, а кушать каждый день надо.

      – Вот и я о том, – вздохнул Кузякин, – денег на счету совсем нет.

      – А я как раз о помощи и пришёл с Вами поговорить.

      Василий с интересом посмотрел на незнакомца.

      – Хочу предложить небольшую сумму в обмен на скромную информацию.

      Незнакомец открыл портмоне и вынул стодолларовую купюру. Василий напряжённо следил за рукой.

      Положив купюру на стол, мужчина достал следующую. «Пять… Шесть… Семь… Восемь… Десять», – шевелил губами Кузякин. Когда последняя стодолларовая бумажка легла поверх остальных, Василий нервно сглотнул.

      – Мне бы адресок один, Дарьи Дмитриевны Гусевой.

      – Гусевой? Не знаю я Гусевой, – растерянно произнёс Кузякин.

      – Знаете, милейший, Вы даже влюблены в неё были.

      – В Гусеву?

      – В Гусеву! Только фамилия у неё другая была – Ткачёва.

      – Ткачёва, – облегчённо выдохнул Кузякин. – Дашка? Ну как же, помню. Она на первый курс поступила, а я на кафедре лаборантом работал.

      Кузякин