Залесье. Книга 3. Болотная роща. Юлия Лим

когда туман стал рассеиваться. От тела Домового пахло травой, но не разложением. Изредка Слава косился на него, чувствуя, как от напряжения на шее стягивается кожа. Когда туман расступился, он смог вдохнуть полной грудью.

      «Ты видел настоящий облик моей сестры, – сказала Кикимора. – Именно так должна выглядеть Яга».

      4

      Иван оглядывается – непривычно ему мир видеть после стольких лет. Он поворачивается к двуглавой ведьме.

      – Коли ты глаз своих ради меня не пожалела, проси, чего хочешь, – говорит он Юде.

      На ее лице появляется улыбка.

      – Брось свою старуху, да женись на мне, – отвечает она.

      – Что ты задумала? – вмешивается Вила.

      – Отстань, – Юда протягивает руку к царевичу, – выполни свой долг, а потом возвращайся ко мне. Я буду ждать тебя, как жена верная.

      Иван берет ее за руку. Он чувствует, как его тянет к ведьме.

      – Неспроста это, Иван! – Вила хватает сестру за руку и разбивает их союз. – Уходи, скорее!

      Царевич выходит из избушки. Наваждение спадает с него, как плащ с плеч. Оборачивается Иван и качает головой.

      «Дурные мысли вселяет поганая ведьма. Не к добру это».

      Он вспоминает про серого волка в хлеву. Истошное блеянье козы заглушает колокольчик . Она привязана и не может сбежать от хищника.

      – Тише, – говорит Иван, но коза не замолкает.

      Царевич находит веревку, обвязывает ей волка вокруг груди и лап. Выносит его наружу и осматривается. Из укромных мест только избушка ведьм и хлев. Вокруг только лысеющие осенние деревья. Иван закидывает край веревки на ветку и тянет: тело волка подвешено, как пиньята¹.

      – Прости, друг мой верный, но иначе ты сожрешь этих несчастных ведьм. Повиси здесь немного, как бы сильно ни хотелось есть, – прощается царевич, надевая сапоги-скороходы.

      В последний раз он смотрит на избушку, где живет двуглавая ведьма, и чувствует, что Юда смотрит ему в глаза. Иван вспоминает о Василисе: ее добрый взгляд, ласковые руки и голос с хрипотцой. Странное червивое чувство, что возникло у него к Юде, сворачивается клубком вокруг шеи. Жжется, как раскаленное железно. Но царевич больше не может не мыслить о супруге: он поворачивается в сторону Тихой рощи и делает шаг вперед.

      5

      Не думал Иван, что будет тосковать по прошлому: по уютным вечерам с Василисой, по временам, когда товарищи были живы и вместе они закатывали пир, где могли пить неделю, а, бывало, и больше.

      Пока ветки хлестали его серую отмирающую кожу, царевич вспоминал время, когда поддался на уговоры Яги.

      «Никакой корысти, – заверила она тогда, – только прирожденная любовь к людям».

      Много раз проклинал Иван тот день и свою глупость, но так и не смог себя простить. Тогда он решил, что не будет сидеть сложа руки, разыщет ведьму проклятую и заберет себе ее голову.

      «Любишь ее? Василису свою», – спрашивала Яга.

      «Люблю. Жизни без нее не вижу».

      «Так чего же ко мне пришел?»

      «Проклятье на ней лежит. Желаю снять его, чтобы она навсегда сделалась моею».

      «Тогда

1

большая полая игрушка, внутри которой можно спрятать конфеты, мелкие подарки, серпантин и конфетти.