П. Осликов продолжает хотеть как лучше. Елена Соковенина

пахнет порохом».

      Когда папа вернулся в доме точно был праздник. Пахло порохом. И хризантемами. Но всё интересное кончилось, и папе ничего не оставалось, как только съесть торт и заливать в фонарь жидкость для разведения костров. Фонарь здорово горел. Романтично. Только у мамы от запаха керосина голова болеть стала.

      Папа всегда говорит, что мама слишком чувствительная.

…И что-то страшное храпит

      – Знаешь что? – сказал как-то маме П. Осликов. Дело было осенью. – Я сейчас прочту тебе стихи. Э… начало забыл. Ну ничего, оно не главное. Главное, мама, главное, вот ты слушай: «…И что-то страшное храпит!»

      – Ну, и что это? – фыркнула мама. – И откуда это? Какой-то кошмар! Словарный запас наших современников уже даже не скудеет. Словесная дистрофия у нас! Кто этот неизвестный гений? Покажи мне его. Я хочу посмотреть в глаза этому человеку!

      В общем, мама как с ума сошла. П. Осликов быстро сбегал и принёс ей. Того неизвестного гения. И прочёл кусочек побольше:

      Задумчив едет наш Руслан

      И видит: сквозь ночной туман

      Вдали чернеет холм огромный

      И что-то страшное храпит.

      Он ближе к холму, ближе – слышит:

      Чудесный холм как будто дышит.

      – Ой, – испугалась мама. – Ой! Ой!..

      А П. Осликов и не понял, почему она так смутилась. Всякий человек обязан Пушкина с одной строчки узнавать, что ли? П. Осликова вообще не волновало, что это Пушкин.

      Тут маму опять прорвало.

      – Как ты ошибаешься! Маленький, глупый, бессмысленный Буратино с коротенькими мыслями! Как ты ошибаешься!

      – Да ничего подобного, – не испугался Петя. – Ну Пушкин. И что?

      Мама велела перечитать. Вот это, что он сейчас цитировал.

      Петя перечитывать не стал. Он знал, что здесь главное. Главное было – слушайте:

      …И что-то СТРАШНОЕ ХРАПИТ!

      И ВОТ ТАК, ПОСТЕПЕННО, П. ОСЛИКОВУ ИСПОЛНИЛОСЬ ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ

      Он запирается в комнате и действует стратегически. «Делает уроки». Тут главное сидеть до тех пор, пока не окажется, что ничего не сделано, а уже слишком поздно и у них там уже выхода нет. Приходится в последнюю минуту делать всё самим. Если это математика или, там, физика, то её делает папа. И потом по-быстрому объясняет, что и зачем и что нужно говорить на уроке. Если русский-литература, тогда мама. А если социальные знания или, там, этика – никто.