Сказки старого дуба. Михаил Стародуб

блеснули – Андрюха развёл руками! – покатилась прозрачная слезинка.

      – У девчонок свои преимущества, – великодушно заметил он.

      – Какие?

      – Вы ловкие. Я никогда не смог бы так быстро надеть колготки, как моя младшая сестра! А ещё вы – аккуратные. После нас – всё вокруг перевёрнуто вверх дном, раскурочено, даже иногда сломано…

      – Здорово!

      – А после девочек – полный порядок.

      – Кому он нужен, этот порядок?

      – Взрослым. Не зря учителя с самого начала ждут от мальчишек неприятностей, а от девчонок – чего-нибудь похвального.

      – Потому что мы хитрее! – топнула ногой Настя. – Мальчишки не врут, а мы… иногда… то есть, частенько…

      – Это мы-то не врём?! – расхохотался Андрюха. – Ещё как! Зато девочки лучше поют, – вспомнил он. – У них красивее получается. Девочки любят природу: цветы, листья. А мальчишки – что-нибудь механическое. Из металла и пластика.

      – С мальчишками надёжнее в любом деле. Они не подведут, а на легкомысленных девчонок полагаться нельзя.

      – Это точно, – кивнул Андрюха и задумался. – Девчонки красивые, – сказал он и покраснел. – И от них хорошо пахнет.

      – А с мальчишками приятнее дружить, – заметила Настя и тоже покраснела. – потому что… дружить приятнее. Многие из них думают, что они некрасивые, а они красивые. У мальчиков сильные руки. Широкие плечи.

      – Не у всех, – честно признался Андрюха, пытаясь сообразить, отчего это мурашки побежали по спине и животу. Разговор складывался подозрительно откровенный.

      – В каком ухе звенит? – неожиданно спросила Настя.

      Сделав шаг вперёд, она оказалась лицом к лицу с Андрюхой. Непереносимо близко.

      – Угада… – голос её сорвался. – Угадаешь? – сглотнув, прошептала она.

      Андрюха тронул розовое, прохладное ухо.

      – В этом?

      Руке было щекотно. Пряди белокурых волос казались почти невесомыми.

      – Нет, сегодня звенит здесь!

      Потянувшись, Настя взяла вторую, свободную руку Андрея, и вполне бесцеремонно – Андрюха обомлел! – переправила её к себе на шею, и выше, к затылку, в глубины кудрявой шевелюры.

      – Что же ты? – строго спросила она и топнула ногой.

      Ткнувшись губами в её щеку, Андрюха замер на какое-то время в изумлении оттого, что не знает, как поступить дальше.

      – Дурак… – отстранившись, прошептала Настя. Глаза её сияли от счастья. Поправив прическу, она повернулась спиной. Ушла.

      – Опаньки! – соображал Андрюха. – Кажется, сегодня я стал мужчиной – дважды!

      Где улиткино счастье?

      На той стороне дороги росли дубы и берёзы. На этой – берёзы и дубы.

      Ползла через дорогу улитка. Звали её крошка Уля. Путь был трудным и опасным. Припекало солнце. Топали рассеянные люди в тяжеловесных башмаках, грохотали гигантские колёса глухих, от рожденья бессердечных механизмов, которые должны были раздавить крошку и даже не заметить.

      Но случилось чудо: поспешает улитка Уля, как может, изо всех сил, а навстречу, с той стороны опасной