Приключение русских в Иностранном легионе и на Лазурных берегах. Andre Lwow

быстрым шагом дойдя до родительского дома, в котором прошло Борисово детство, расположились на маленькой кухне, чтобы выпить горячего чая, да и позавтракать тем, что бог послал, и мамка прикупила. Неожиданно сестрёнка Леночка двадцати лет возраста, появившись на кухне в коротеньком халатике, предложила им: «Мальчики, я вам сейчас сделаю блинчики». На что изрядно потрёпанный и седовласый капитан резко вскочил с места и, мерзко улыбаясь, представился: «Серж!» Борису тогда подумалось: «Старый козёл, а всё туда же…» Когда сестрёнка ушла, накормив «мальчиков» своими блинчиками, капитан Серж, поблагодарив Бориса «за хлеб и за соль», сказал ему на прощание с ухмылкой: «Ты обогрел своего надсмотрщика, напоил и накормил. Я замолвлю за тебя слово перед моим начальством. Ведь в КГБ не только свиньи работают, но и люди порой встречаются».

      Брест – Монако. На границе

      Двадцать второго июня одна тысяча девятьсот девяносто первого года, ровно в четыре часа утра, к железнодорожному вокзалу города-героя Бреста приближался, слегка неуверенным шагом, молодой человек высокого роста, спортивного телосложения, с голубыми глазами, двадцати пяти лет от роду. Он имел при себе паспорт гражданина СССР, но не «дубликатом бесценного груза», как у Владимира Маяковского, а пропуском в новую жизнь. Несмотря на то, что в его серпасто-молоткастом не было никаких визовых разрешений других стран, кроме вкладыша-приглашения в Польшу, наш герой, назовём его Борисом, решил обойти весь мир пешком. При этом он особо и не задумывался о том, что его ждёт в туманном будущем, ибо привык решать проблемы по мере их поступления. Несмотря на такую рань, около здания Брестского вокзала уже толпилось изрядное количество людей, обвешанных и обставленных со всех сторон многочисленными тюками и котомками. «Мешочники», – подумалось ему. Внезапно Аврора осветила своими нежно-розовыми лучами тёмную массу людей с их мужественными лицами, в которых читалась особая решимость пройти таможенный контроль, чтобы накормить вечно голодных поляков шоколадом фабрики «Красный Октябрь» и напоить их лучшей в мире русской водочкой «Столичная». Ему вдруг вспомнилось его пионерское детство, когда они, сидя у костра, дружно пели под гитару:

      А водочка «Столичная»,

      На вкус она отличная,

      Но не хватает денег на неё…

      Тогда как в отличие от них Борис имел за душой всего две бутылки «Пшеничной» для личного употребления, данных на дорогу его сердобольной матушкой, с напутствием в виде чуть ли не похоронных стенаний. Внезапно дубовые ворота с вывеской: «Таможенный контроль» со скрипом широко распахнулись, и огромная масса обезумевшего народа хлынула в дверной проём, словно в хищную пасть мифического дракона. Какого-то здорового мужика с козлиной бородкой, ростом не менее двух метров, наши бойкие бабушки так поприжали со всех сторон, что он взвыл нечеловеческим голосом: «Человече, да шо вы робытэ?!» Когда неприступный бастион был взят, Борис стал